Прививка против любви

– Лена Ткаченко, моя приятельница с детских лет, умерла от аппендицита. Недавно отметили сорок дней… Я присутствовала, помогала её сыну.

Наступила пауза. Недоумение на лицах женщин сменилось печалью.

– Умирают не от аппендицита, а от перитонита, вызванного воспалением аппендикса, – пояснила Лариса, – попросту говоря, от воспалительного процесса в брюшной полости.

– С ума все посходили, что ли, – откликнулась Ирина, не вняв объяснениям врача, – уже и от аппендицита начали умирать. Нам же в школе объясняли, что это ненужный отросток кишки.

– Ничего ненужного не бывает, – предположила Татьяна, – я недавно, уже после смерти Лены, в школьном учебнике анатомии прочитала, что он, отросток, участвует в процессе пищеварения и вырабатывает некоторые витамины. Я же думаю, что аппендикс не воспаляется просто так. Он, как сгоревший предохранитель в технике, сигнализирует, что в организме не всё благополучно. Потом могут вылезти и другие болезни.

– Да, я понимаю тебя, я согласна, – закивала головой Дуся, а потом повернулась к Ларисе, – а что скажет на это официальная медицина?

Лариса пожала плечами, задумалась на минуту, а потом начала заполнять рюмки вином.

– Такой официальной статистики нет, – сказала она между делом.

– Это потому, что никто эти данные не собирал, – сделала вывод Дуся.

– Ну, давайте Лену помянем. Всё-таки мы с ней были знакомы, – сказала Лариса и встала. Остальные поднялись вслед за ней. Нина, знавшая Лену больше других, приняла известие о её смерти особенно близко к сердцу. Она долго молчала, переосмысливая случившееся, и только потом решилась высказаться.

– Странно устроена жизнь, – произнесла она, наконец, – более молодая, чем я, менее больная, чем я, а, может быть, и более достойная, не мне судить… Покинула этот мир раньше меня, не успев даже осмыслить, что такое смерть. Почему?

– Не надо себя хоронить раньше времени, – строго заметила Лариса, – да и о чужой смерти не стоит особо сокрушаться. Всех нас в конце концов ждёт то же самое.

– Успокоила, называется, – недовольно пробурчала Ирина.

– Хватит о грустном, – приказала Лариса, – нам Нина спеть обещала. Давай, начинай свою “Несмеяну”. А как распоёшься, будем петь наш школьный фольклор хором.

– Я не собиралась солировать. Я не Лариса Долина. Будем петь вместе, – предложила Нина.

Песня “Царевна Несмеяна” была спета довольно нескладно, хотя голос Нины выделялся среди других – и не в худшую сторону. Слаженный ансамбль получился только к последнему куплету, к оптимистическому концу.

Всё пройдёт, всё пройдёт

Или поздно, или рано.

Станет сном, чудным сном

Этот вечер голубой.

Не грусти и не плачь,

Как царевна Несмеяна,

Это глупое детство

Прощается с тобой.

– Неплохо, я считаю, – сказала Татьяна, которая тоже любила петь, особенно на кухне поутру, – теперь давайте споём нашу любимую, самую глупую из всех песен, которая всегда поднимает настроение – “Расцвела сирень”!

Солидные женщины, вообразившие в этот миг себя девчонками, задорно засмеялись, закричали Ура и захлопали в ладоши. Предложение было принято. Ансамбль из пяти голосов затянул:

Расцвела

Сирень в моём садочке.

Ты пришла

В сиреневом платочке.

Ты пришла

И я пришёл-

Как тебе, так и мне

Хорошо!

Я тебя

В сиреневом платочке

Целовал

В сиреневые щёчки,

Целовал ещё, ещё –

Как тебе, так и мне

Хорошо!

Отцвела

Сирень в моём садочке,

Ты ушла

В сиреневом платочке.

Ты ушла, и я ушёл –

Как тебе, так и мне

Хорошо!

Расцвела

Сирень в садочке снова,

Ты нашла,нашла себе другого.

Ты нашла, и я нашёл –

Нам с тобою весной

Хорошо!

– Вот вам и вся философия жизни, – сказала Лариса, когда песня закончилась, – а вы расстраиваетесь!

– Мы эту философию очень даже применяем на практике, – с удовольствием констатировала Ирина, – вот только Лунина, то есть Полякова, у нас какая-то неправильная. Татьяна Ларина наоборот.

– Почему наоборот? – оживились все.

– Да потому, что никакого Онегина она в своей деревне не встретила. Хотя и мечтала об этом. Но утверждает то же самое: “Я другому отдана, я буду век ему верна”. Не дура ли? Сто лет уже не в деревне, а в Москве живёт, а всё провинциалка.

– Дура, дура, – согласилась Татьяна.

– У неё этот другой, которому она отдалась, вполне приличный мужчина, – возразила Дуся, – а от добра добра не ищут.

– Да нет среди них приличных, – пошла в наступление Ирина, – это мы приличные, а не они. Вот я, например… Красавица, умница, а достойного кавалера найти не могу. Почему? Да потому, что нет их в природе. -Однако жизнь ещё не закончилась,– вступила в разговор Нина,– и приходится довольствоваться тем, что есть.

– У меня дочка наконец-то нашла себе жениха, – поделилась радостью Лариса, – пока живёт с ним в гражданском браке. Я сейчас покажу фотографию.

Она встала и пошла за своей сумочкой. Дуся начала убирать со стола грязные тарелки, чтобы подготовить его к чаепитию. Время стремительно летело вперёд, за окнами уже потемнело, но подругам не хотелось расходиться.

– Я не понимаю, что такое гражданский брак, – сказала Татьяна,– для мужчин особого склада, не желающих себя ничем обременять, это, возможно, и хорошо. Но для женщины унизительно.