Привкус хрома

— Почему так происходит? — спросил один из полицейских. — Мы недавно приехали на вызов, а там пользователя запечатало в стену. Мы его вытащили конечно, но он там провисел не менее пяти часов, пока его случайно не заметил прохожий. Ничего не помнил.

— Я ездил туда для анализа с группой других фиксеров. Кто-то специально поставил во дворе нагромождение мусора таким образом, что прохождение по нему вызывало отбрасывание в сторону из-за сбоя в вычислении коллизий. Ювелирная работа. Потом еще специально «вколотили» его в стену подручными предметами или собственным силами — мы даже проводили следственный эксперимент. Завелся какой-то шутник, которого надо поймать и посадить в карцер на пару лет.

— Ну, это уж совсем. Наверняка молодняк играется, ничего ж страшного. Он там сойдет с ума от в карцере от скуки за первые дни, я уж знаю.

— Будет уроком другим. Я уже заебался. Он не только мешает функционированию, но и постепенно переходит на самих пользователей.

Пользователи по обе стороны суши-бара громко зааплодировали, радуясь исправленному багу: одни могли наконец поехать домой, другие — выпить и поесть. В возникшей суматохе никто не расслышал женский крик на втором этаже. Перепуганная девушка сбежала по лестнице, перепрыгивая через целый пролёт, и позвала на помощь:

— Полиция! Там в туалете застряли люди… В кабинках…

Они поднялись на второй этаж, и девушка указала на мужской туалет.

— Мой муж не выходил уже минут сорок, я приоткрыла дверь, чтобы узнать все ли с ним в порядке, и увидела, что они там все застряли в текстурах…

Сузуки с полицейскими зашли в туалет. Пятеро мужчин обездвижено висели в дверях кабинок, не предпринимая никаких попыток выбраться. Шестой, будучи ботом, безнадежно пытался проникнуть в одну из кабинок — при взаимодействии дверь с телом приоткрывалась, заедала и возвращалась за исходную позицию.

— Рис для суши называется «шари», что дословно переводится как «останки Будды», — произнес растерявшийся бот. — Вероятно, белоснежный рис напоминал простым людям целомудренные останки Будды.

Сузуки включил режим отладки, проигнорировав монолог бота, взял в оптический интерфейс ближайшую дверь и отключил коллизию объектов, высвобождая первого пользователя.

— Богатый селеном тунец способствует выработке качественной спермы, — продолжал говорить бот, обращаясь ко всем присутствующим сразу. — В то же время лосось, благодаря высокому содержанию омега три, помогает повысить либидо.

Чтобы пользователь подобным образом застрял в двери необходимо было знать миллисекундную мертвую зону анимации закрытия, когда объект переходил из статуса «открыто» в статус «закрыто» — мельчайший промежуток, во время которого дверь как бы на мгновение исчезала в переходных состояниях; если во время этой мертвой зоны прыгнуть в дверной косяк, то существовала ничтожно малая вероятность застрять в текстуре. Провернуть такой трюк, еще и пять раз подряд, было бы сложно даже для опытного фиксера. Либо этот нарушитель знал о каких-то новых изъянах системы, либо он сам обладал системой отладки, попросту редактируя свойства объектов для своих целей. Но зачем? Неужели просто для того, чтобы повеселиться?

— Говорят, что раньше рис мариновали с пресноводным карпом и морской солью в течении длительного времени — вплоть до целого года. Таковым считался традиционный рецепт суши, — произнес очередную реплику бот.

— Да заткнись ты нахуй, — вспылил Сузуки.

Он вынул второго пользователя — мужчина спокойно подошёл к раковине и помыл руки, словно с ним ничего не происходило.

— Кто вас запечатал? — поинтересовался полицейский.

— Я не помню. Ничего не помню.

— А вы что скажете? Тоже память отбило? — спросил полицейский у остальных.

— Мы не помним, — одновременно ответили они, отчего Сузуки застыл на месте: его смутила безупречная синхронизация их голосов.

— Что вы помните последним?

— Мы пошли в уборную и застряли, — все так же одновременно ответили мужчины.

— Вы ощущаете какие-то изменения в теле или уме? Чувство чужого присутствия, мысленный шум, нарушения самовосприятия? — спросил Сузуки, вынимая последнего пострадавшего. — Вы можете четко идентифицировать свои личности?

— Да, — ответили мужчины. — Мы — Забуза Андо.

Сузуки остановил видеозапись. Фиксеры, созванные для экстренного совещания, задумчиво переглянулись между собой: даже с их повышенными правами для отладки взлом пользователей был невозможен. На экране поверх видеоряда наложилось досье загадочного «Забузы Андо». Мужчина, двадцать семь лет, холост, при жизни был специалистом по кибербезопасности, в настоящее время занимается модулированием поведенческих паттернов ботов. Имеет специальные права первого уровня для редакции поведения ботов. Не привлекался за нарушение порядка. Живет в центре Токио в двухкомнатной квартире.