Привычка выживать (СИ)

Бити доедает очередное яблоко, сидя в одиночестве на кухне, и бездумно перепрыгивает с камеры на камеру, установленными в этом здании. Его почти не интересует то, что происходит на них, хотя мгновение-другое он медлит, прежде чем убраться с четвертого этажа, и мысленно называет себя последними словами, умудряясь разве что не покраснеть, как краснел бы подростком, видя подобные сцены. Его интересует совсем другое – обхват установленного за всеми ними наблюдения. С настороженностью он понимает, что кухня, которую он так и не удосужился покинуть, не под наблюдением. Он ищет подвох. Он ищет тайные ходы, которых не может не быть здесь, в этом огромном здании, похожем на огромную стеклянную ловушку, в которую только что запустили весьма забавных зверьков, чтобы сотворить над ними после что-нибудь чудовищное. В глубине тревожащих его мыслей бьется только одна: что-то чудовищное находится вовсе не в здании. Что-то чудовищное в здание запустили вместе с ними. И эта мысль не дает ему не покоя.

Как оказывается, не ему одному.

Энорабия подкрадывается к нему бесшумно.

- Если бы мы были на Арене, я был бы давным-давно мертв, - говорит Бити, сперва восстановив сбившееся дыхание, а потом устав ждать, когда замершая за его спиной женщина объявит-таки о своем нахождении здесь.

- Мы не на Арене, - Энорабия пожимает плечом, и опять садится рядом. – На Арене я никогда бы не взяла себе таких никудышных союзников. Хотя, конечно, еще кто кого выбрал. Ты барби или барби тебя, и как вам вообще в голову пришло вспомнить обо мне, - голос ее полон горечи и усталости. – Ты уверен, что нас не прослушивают здесь?

Бити кивает.

- Я сам проектировал что-то подобное на другом объекте. Специалисты такого профиля у Капитолия, конечно, есть, но им далеко до меня, - он вздыхает, поймав удрученный взгляд своей напарницы, и поясняет. – Эффи подтвердила все мои данные.

- Эффи вообще может ничего не знать, - шипит Энорабия, - как вообще можно полагаться на эту тупую дуру, если ее здесь нет, и она в этом не разбирается. То, что ей верит Плутарх, играет даже против нее, - говорит тихо, но яростно, и остатки ее сдержанности больше не проявляются на озабоченном лице, - он может использовать ее против нас, Вольт, и он будет использовать ее против нас!

Бити качает головой, но не вступает в очередной раз в бесконечный спор, из которого ни один из них не выйдет победителем. Он показывает Энорабии всех, находящихся в здании людей, мельком, не желая задевать чьего-то личного пространства. Каролина сладко спит, завернувшись в сразу три покрывала, Джоанне, напротив, не нужны одеяла, а Пит не спит, очертенело рисуя что-то в одном из своих блокнотов в одной из комнат на выбранном ими этаже.

- Весь обслуживающий персонал прибудет только утром. Они займут весь первый этаж, пустующие этажи будут быстро переоборудованы под комнаты, в которых из нас опять сделают Трибутов, в подвале опять начнут устраивать тренировки, - говорит Бити быстро. – Пока все идет по плану. Кроме того, что пока мы все предоставлены самим себе.

Энорабия коротко смеется, и замахивается кухонным ножом, который не выпускает из рук. Каждый удар ее сопровождается неприятным свистом, острие лезвия задевает столешницу, но не оставляет никаких следов. – Один военный, второй военный, - нараспев считает она. – Мы все здесь под колпаком, Вольт, ты забываешься.

- Они все снаружи, а мы все – внутри.

- Это чертовски хреновое преимущество, черт побери. Это даже не преимущество никакое, - фыркает профессионалка. – Нас созвали сюда, как на Пир созывают к Рогу изобилия. Ты помнишь, чем заканчивается Пир? – она не дожидается ответа. – Меня безумно бесит лишь то, что мы пришли сюда вовсе не за чем-то очень ценным. Мы просто сюда пришли. Подозреваю, что ради нее, - показывает на Китнисс, бездумно расхаживающую по пустым комнатам двенадцатого этажа. – Или ради него, - тычет ножом в ушедшего в какую-то иную реальность художника, сейчас совсем не кажущегося тем Мелларком, который Враг Номер Один. – И это одинаково плохие расклады, Вольт, потому что обычно эти двое выживают, а все, кто рядом с ними – нет.

В здании оживает лифт, и никто из них, сидящих у монитора, не задается вопросом, почему Хеймитч перепутал кнопку своего этажа с кнопкой этажа, который выбрала себе Китнисс Эвердин.

- Иди спать, - говорит Бити тихо. – Нам не в первой выживать в таких передрягах.

- О, - Энорабия запрокидывает голову и потягивается. – В этот раз я сама на себя не ставила бы. Я бы ставила на нее, - бросает взгляд на Эвердин, сейчас с бездушной яростью стоящей у лифта, двери которого еще не открылись. – Но эта девка всегда славилась тем, что играла против всех и никого не брала в союзники. Теперь среди ее союзников нет даже Мелларка. И это, попомни меня, большая проблема.

Бити выключает экран своего переносного устройства слежения за наблюдателями и думает о том, что этой темнокожей женщине с ослепительной улыбкой пора бы просто научиться говорить людям «спокойной ночи», а не пугать своими страшными пророчествами.

…