Привычка выживать (СИ)

- Если они – семья, то что здесь делаю я? – громко спрашивает Каролина, неуклюже намазывающая маслом тонкую булочку. Разом смолкнувшие посторонние звуки вроде удара вилок о тарелки и массового жевания, говорят о повышенном внимании всех присутствующих к ответу на данный вопрос, и Эффи с трудом находит в себе силы удержать лицо.

- Ты же не хочешь оказаться сейчас среди отряда элитных военных, которые не будут спускать с тебя глаз? – медленно, как можно более мягко говорит Эффи. - Президент не хочет оставлять тебя без присмотра.

- О, - глубокомысленно выдыхает внучка мертвого Президента. – А в компании элитных сумасшедших и потенциальных врагов существующего режима я оказаться, значит, хочу, - уточняет бесстрастно. – Президент предпочитает такой присмотр за мной? – Каролина роняет на тарелку нож вместе с булкой, масло остается на тарелке. Каролина злится, надувает губы, и хочет было взять реванш перед неукротимым столовым прибором, но ей не позволяют.

Китнисс, перегнувшись по диагонали через весь стол, забирает с тарелки девочки неудачный бутерброд, и со словами «давай лучше я», исправляет все навороченное. Под пристальными ошарашенными взглядами, на которые не обращает никакого внимания, Сойка тем же образом, через весь стол, возвращает намазанный бутерброд, но уже без ножа, и продолжает собственную трапезу с независимым видом.

- А нож? – собственническим голосом спрашивает Каролина, откусывая от бутерброда.

- Порежешься еще, - Китнисс пожимает плечом. И больше не произносит за столом ни единого слова.

После завтрака все победители попадают в цепкие руки стилистов, косметологов и прочих нехристей, которые творят с предоставленными телами все, что только душе угодно, и противно, а иногда еще и безумно больно для самих обладателей этих тел. Для первого дня ограничение процедур по времени действует почти на каждого. Эффи, получившая в свои руки возможность сопровождать весь комплект победителей, говорит, что срок для подготовки для шоу – три месяца, и это просто непозволительная роскошь, и все можно будет сделать идеально.

Пит не знает, сколько месяцев потребуется для того, чтобы превратить его собственную жизнь в хоть какое-то подобие нормальной, человеческой жизни. Но сейчас ему даже не дадут попытаться. После короткой тренировки в одной из секций, он появляется на втором этаже огромного здания, и видит перед собой внимательную Каролину, и теряется, не зная, с чего вообще лучше начать первый урок рисования. Он вообще смутно помнит, как учился рисовать; он просто умел рисовать и все. Он переносил на бумагу то, что видел, будто описывал словами малейшие детали рассматриваемого предмета, используя общедоступные слова.

Каролина показывает ему вою собственную маленькую хорошо освещенную студию, и говорит, что Плутарх не скупится для того, чтобы сделать проживание их всех здесь комфортным. В ее голосе слышится недоброжелательность, даже какое-то осуждение перед бессовестной растратой государственных денег. Но она ловит внимательный взгляд Пита и извиняется. Не ей, мол, судить взрослых и состоявшихся в жизни людей. Пит качает головой, понимая, отчего Пэйлор так сильно хочет убрать эту девочку со своих глаз подальше. Присаживается рядом с пустым мольбертом, чувствуя себя не учителем, а учеником, и обреченно думает о том, что пауза слишком затянулась, и лучше бы было оставаться в больнице, чем сидеть здесь с ученицей, которая сама многому может его научить.

- Что ты хочешь научиться рисовать? – спрашивает для порядка, Каролина фыркает.

- Я хочу написать портрет Китнисс Эвердин, - заявляет беспрекословно и берет в руки карандаш.

Пит остервенело трет виски. Наверное, ему стоит позаимствовать привычку Хеймитча и начать пить каждый день, чтобы не оказываться в подобных неудобных ситуациях впредь. Каролина фыркает повторно и являет взору своего учителя великую милость.

- Из окна моей старой комнаты открывался вид на сад. Мой дед очень любил этот сад, - говорит задумчиво и даже как-то жалобно, но быстро стряхивает неподобающую ей меланхолию. – Мне не хватает этого вида из окна.

- Попробуй разместить схематично все, что видела из окна на листе, - неуверенно бормочет Пит, чувствуя себя явно не на том месте. Лучше бы он и дальше размахивал тяжеленными гирями, пусть бы даже неловко пытался сломать себе обе ноги, но не находился здесь. – Ты очень скучаешь по той, прежней жизни? – спрашивает, не задумываясь о том, какую опасность таит этот вопрос, но Каролина не выглядит ошарашенной подобным поворотом событий. Карандаш в ее руке бродит по листу довольно неуверенно, но Пит уже может различить, что вид из окна включал в себя маленький фонтан и огромное количество узких аллей.