Привычка выживать (СИ)

- Если я начну ее ревновать, она вообще с катушек съедет, - отзывается равнодушно Пит. С этим весомым доводом никто спорить не будет. Но Хеймитч не хочет спорить. У него есть другие поводы для разговора.

- И мы не будем обсуждать странности Китнисс? - заискивающе спрашивает он.

- А как же «негласное правило: не обсуждать странности Китнисс»? – резонно спрашивает Пит.

Эбернети злится и думает о том, что некоторые переродки просто придираются к словам честных граждан.

- И ты не в курсе того, что затевает Бити, - забрасывает он удочку в последний раз. И опять промахивается. Питу ничего не известно. Более того, Пит наивен до неприличия, и поэтому предлагает бывшему ментору задать тот же вопрос Энорабии. – Э, нет, - Хеймитча всего передергивает. – Она опять начнет мне улыбаться, а меня всегда в дрожь бросает от ее улыбок.

…

День заканчивается с того же, с кого и начинался – с Эффи Бряк, которая неизменно заглядывает на двенадцатый этаж, чтобы задернуть шторы и узнать, не нужно ли Китнисс еще чего-нибудь. У девушки все есть, но ей почему-то очень приятно внимание именно Эффи, которая, поправляя одеяло, присаживается рядом на постель, и спрашивает, как прошел день. Новостей обычно много, но Китнисс скупа на впечатления, и отвечает неохотно. Ей больше нравится выслушивать то, как Эффи злится на остальных жителей этого огромного здания, которые ложатся спать не по расписанию, слишком много времени тратят, глядя на экраны своих планшетов, блокируют свои этажи, или ночью пытаются ограбить холодильник.

- Джоанна не получит шоколад сверх той порции, которая ей разрешена, - заявляет Эффи непреклонно, и улыбается; на секунду Китнисс почти верит в том, что перед ней находится та Эффи, которую никто не держал в тюрьме, но эта секунда быстро проходит. Несмотря на богатую мимику, у женщины с нарисованным лицом одинаково пустые глаза. Она говорит о докторе Аврелии, который в последнее время очень занят, о Плутархе, который слишком много работает в последнее время и почти не устраивает светских приемов, даже о внучке мертвого Президента.

- Разве это плохо, что я отношусь к ней, как к обычному ребенку? - спрашивает Китнисс, хотя мнение Эффи не имеет для нее никакого значения.

- Но она необычный ребенок, - возражает Эффи мягко. – Она – внучка Президента Сноу. А тебе всегда нужно помнить, кто твой настоящий враг.

Китнисс вздрагивает. Ей внезапно становится холодно и неуютно, она отстраняется от Эффи и переворачивается на другой бок. Ей совсем не хочется спать, и дело вовсе не в кошмарах, от которых остались разве что воспоминания. Эта фраза пробуждает в ней смутное чувство тревоги, она пытается понять, кто же является ее врагом сейчас, в настоящее время, и не видит перед собой ни единого знакомого лица. Китнисс закрывает глаза и пытается услышать, как этажом ниже Хеймитч меряет широкими шагами свою комнату, как ноет от голода Джоанна, как рисует Пит, как дышит во сне Каролина, как на нее спящую смотрит Энорабия, как Бити неподвижно изучает бесконечные столбики данных и взламывает новые и новые пароли.

Ночью ей снится странный сон. Знакомые и незнакомые люди появляются перед ней, и говорят, что они – ее враги. Но они не являются ее врагами на самом деле, она чувствует их ложь. А потом оказывается перед огромным зеркалом, и долго, мучительно долго всматривается в свое лицо, боясь и зная ответ на вопрос, который не задавала.

========== ГЛАВА ТРИДЦАТЬ ПЕРВАЯ, в которой Джоанна вяжет узлы ==========

Проживание на четвертом этаже тренировочного Центра вовсе не кажется Джоанне такой уж блестящей идеей. Ей не хотелось переезжать на седьмой этаж по разным причинам, и дело вовсе не в том, что каждая вещь на седьмом этаже неразрывно связана с не самыми хорошими воспоминаниями ее жизни, хотя от этого факта избавиться полностью тоже не получается. Ее во многом раздражает выбранный этаж, и плевать она хотела на комнату с окном во всю стену, или студию, специально переоборудованную для Мелларка в рекордные сроки. Или, может, именно студия действует ей на нервы больше всего? Будто бы студия каждый раз напоминает ей, что всем было известно заранее – они с Питом будут жить на четвертом этаже.

Мы знаем о тебе все, Джоанна Мейсон.

Она чувствует угрозу. Она чувствует, как кто-то играет ею. Забавляется ситуациями, в которые она попадает, предугадывает каждый ее шаг и показывает ей время от времени, насколько она предсказуема.

Мы знаем о тебе даже то, чего о тебе не знал Президент Сноу.