Привычка выживать (СИ)

Пит морщится.

- Он смотрел на нее глазами побитой собаки? – спрашивает с раздражением.

- Кто – он? – уточняет Аврелий, массирует свои виски. – У тебя нет раздвоения личности, Пит.

- Еще скажите, что вылечили меня. Как врач вы некомпетентны, - заявляет Мелларк и утаскивает с тарелки светила медицины крошечного осьминога. – Разве Китнисс Эвердин не была вашей главной пациенткой? И все знают, что кончила она плохо.

- Она кончила бы плохо и без меня. Без меня даже быстрее. А если бы ты не спасал ее дважды или трижды от верной смерти, я вообще не был бы замечен в столь щекотливой ситуации, - спокойно парирует Аврелий. – Кстати, эти неоднократные спасения сойки тоже входили в план президента Сноу?

Пит Мелларк мнется. Должно быть, эту часть своей логически выверенной теории он не рассматривал. Ладно, великодушничает доктор, у него будет время разобрать на составляющие каждую новую ситуацию. И сделает он это в Капитолии. Если не за решеткой, то в кабинете президента Пэйлор, которая не обрадуется, получив мнимого приемника Сноу в живом и здравомыслящем виде. Пэйлор вообще вряд ли обрадуется их возвращению. А доктору еще и статью какую-нибудь может приписать. Измену родине, например. С нее станется.

- Но я не хочу сейчас ехать в Капитолий, - внезапно заявляет Пит. – Я приехал сюда, чтобы научиться плавать.

К такому повороту событий жизнь Аврелия не готовила. Пэйлор, сначала бесившаяся, потом проклинающая своего нерадивого помощника за все сразу, с трудом дослушала короткую историю до конца, а потом будто взорвалась. Выходило, что статья по измене – это еще легкое наказание. Потому что сейчас Аврелия она хотела казнить лично. На публике. Каким-нибудь самым позорным способом.

К счастью, Пэйлор умела вовремя приходить в себя.

- И ты просто отпустил его?

Аврелий кивает. За мальчишкой, мотавшимся от дистрикта в дистрикт просто так, все равно не отстанут наблюдатели, камеры слежения и шпионы. По последним данным он остановился в доме Энни Креста в замужестве Одэйр. Пока он не мешает никому.

- И он действительно учится плавать.

- Если он, плавая, поднимет новую волну восстания, я тебя утоплю в собственной ванной, - угрожающе заявляет Пэйлор и устало потягивается. – И с чего я так ополчилась на этого парня? Он мне всегда больше нравился, чем Китнисс, хотя с ним я познакомилась уже после того, как он того… с ума сошел. (Наверное, до своего сумасшествия, он вообще душкой был.)

- Будем надеяться, что ты не узнаешь его слишком близко, когда он узнает всю правду о том, что мы натворили, - заявляет Аврелий тихо. Пэйлор хмурится.

- Плутарх все сделал правильно, - заявляет непреклонно.

- Праведный гнев падет не на Плутарха. В порошок сотрут нас двоих, - заявляет Аврелий. – А Плутарх и из нашей казни сделает потрясающее шоу.

- Ты так уверен, что правда откроется, - Пэйлор замирает. – Не собираешься ли ты приложить к этому свои целительные руки? Твоя репутация пострадала и хочешь все исправить, так?

Доктор смеется. – Нет, не собираюсь. Но в них двоих всегда было что-то такое, что привлекало трех последних Президентов. Я надеюсь никогда не узнать, что именно.

Мысленно он принимает решение никогда больше не просматривать те записи, что все еще находятся у него.

Мысленно он решает следить за жизнью Пита Мелларка мельком, не погружаясь в нее целиком, но нарушает свое решение тем же вечером, пролистывая один отчет за другим и тщетно пытаясь понять, когда переродок в лице Пита Мелларка опять стал Питом Мелларком.

Конец первой части.

========== ЧАСТЬ ВТОРАЯ. Второстепенные персонажи. ГЛАВА ПЯТАЯ, в которой Пит Мелларк собирает свои воспоминания, как пазл ==========

Он действительно приехал в Четвертый Дистрикт для того, чтобы научиться плавать, будто плавание – то единственное, что поможет ему спастись. Поэтому сейчас он тратит драгоценное время, чтобы сидеть на влажном песке и смотреть на тонкую полоску горизонта. Вода прозрачная, небо немногим светлее, и поэтому горизонт кажется несуществующим препятствием. В воздухе слишком много соли, Пит откидывается на спину, замирает, даже перестает дышать, и вспоминает, вспоминает, вспоминает, пытаясь понять, какое из появляющихся в его голове воспоминаний настоящее, а какое – созданное гениальными учеными Капитолия.

Но вместо главных, важных, жизненно необходимых воспоминаний, он вспоминает почему-то сосредоточенное выражение лица своего лечащего врача. Что случилось с этим аморфным человеком за время его отсутствия? Кто – или что – заставил его принестись в этот дистрикт? Не устрицы же, в самом деле, он приехал покушать.

Пит наслаждается и этим коротким воспоминанием, которое точно принадлежит ему – не тому, который был Питом Мелларком раньше, а ему самому, сегодняшнему Питу… черт, все так сложно. Сонный доктор учил его начинать с простого. Что у нас там самое простое-то?

Меня зовут Пит Мелларк. Я родился в Двенадцатом Дистрикте. Моим отцом был пекарь. Мое имя дважды звучало на Жатве. Оба раза я собирался умереть, чтобы могла жить Китнисс Эвердин.