Привычка выживать (СИ)

Сирена не воет, как ей полагается. Но дверь вскрывают снаружи, и кто-то оттаскивает от постели больной сопротивляющуюся и орущую во всю глотку Джоанну. Она видит, что какие-то люди хотят вернуть все на свои места, но приборы недовольны тем, что их растревожили, и в момент, когда Джоанну выволакивают из палаты, у Эвердин останавливается сердце.

…

Хеймитч не может спокойно смотреть на записи с камер. Мейсон извивается в руках военных, и орет, все вокруг суетятся, самой Китнисс не видно из-за толпы, обступившей ее постель. Камера отчаянно передает непрерывный звук одного из приборов. Прежде этот звук делал паузы, сообщая, что сердце больной бьется, и Хеймитч в исступлении бьет кулаком стену. Доктор Аврелий, наблюдая уже не за видео, а за лицами сидящих вокруг него людей, убирает прочь смазанную картинку.

- Джоанну Мейсон опять признают душевнобольной. Предварительные анализы показали, что она была пьяна, в крови ее обнаружен наркотик. Думаю, я поставлю ей диагноз психического расстройства, и какое-то время буду наблюдать здесь…

- А потом? – резко спрашивает Хеймитч. – Что потом? Опять отпустите ее не свободу? Она убийца, - голос его хрипит и срывается. Дрожащей рукой Хеймитч прикрывает глаза. Яркий свет лампы для него невыносим.

Аврелий не обращает внимания на вопрос.

- Вы можете предположить, зачем она это сделала? – и смотрит в сторону Пита. – В последний раз, когда я говорил с ней, она была вполне вменяема.

Пит пожимает плечом.

- В последний раз, когда я говорил с ней, она была совершенно вменяема, - невольно передразнивает его Мелларк и откидывается в кресле. – Как она?

- Китнисс? - уточняет Аврелий, но не дожидается подтверждения. – Сейчас врачи борются за ее жизнь. Сердце останавливалось несколько раз, но пока его удается завести заново. Боюсь, что подобных перегрузок девочка не выдержит, - констатирует с каким-то затаенным облегчением, на которое обращает внимание только Пит. Хеймитч может слышать только неутешительные выводы, от которых его собственное сердце готово разорваться на куски.

Мелларк мнется.

- Вообще-то, я имел в виду Джоанну. Что с ней сейчас?

Повисает неловкая пауза.

- Джоанна, - тянет Аврелий задумчиво, - пока спит под действием препаратов. Не думаю, что с ней возможно будет встретиться в ближайшее время. Хотя… - Аврелий делает паузу, - мне кажется, что с сегодняшнего дня она перестанет быть моей пациенткой.

- Потому что вы некомпетентны? – зло уточняет Хеймитч. – Вы выпустили ее на свободу, хотя знали, что она больна. Или что, сделаете вид, что эта ее выходка – последствие какого-нибудь охмора? – бывший ментор Двенадцатого Дистрикта нависает над сидящим врачом. – Вы же любите обвинять во всем именно охмор.

- Разумеется, никаким охмором здесь не пахнет, - врач качает головой. – Больше похоже на временное помешательство, - спокойные его слова не находят отклика в душе Хеймитча, а Пит, похоже, вообще слушает невнимательно.

- Благодаря которому Китнисс умрет! – взрывается Хеймитч и бьет кулаком уже по столу.

- Если то состояние, в котором она находилась до сегодняшнего дня, вообще можно считать жизнью, - мягко исправляет его Аврелий.

И спор перестает иметь какой-либо смысл.

…

Уже выходя из здания больницы, не увидев ни Джоанны, ни Китнисс, к которым никого не пускают по вполне понятным причинам, Пит наблюдает сцену встречи Хеймитча с понурой Эффи Бряк. Между этими двумя совершенно разными людьми возникает мысленный диалог, в который не могут быть допущены непосвященные. Диалог заканчивается пощечиной, которую Хеймитч отвешивает своей бывшей напарнице, не жалея сил, и та просто сносит удар. Она даже не шевелится, в безучастном взгляде ее появляется разве что усталость, да и губу она прикусывает до крови, но ничего не говорит в свое оправдание. Хеймитч никак не комментирует произошедшее, и намеревается остаток вечера провести в своей комнате в компании очередной порции алкогольного забвения.

Пит не позволяет ему этого сделать.

- Ты будешь пить за смерть Китнисс или за ее жизнь? – спрашивает он с довольно наглой улыбкой, и наливает себе полный стакан, наравне с Хеймитчем. – Что? – ухмыляется, видя недоуменный взгляд. – Еще совсем недавно ты хотел, чтобы я напился по-человечески.

- Это было до того, как ты начал спать с той, которая убила Китнисс, - зло бросает ментор, но не пытается покинуть пределы общей кухни. Теперь им хватает двух имеющихся стульев, хотя ни один, ни другой этому обстоятельству не радуются.

- Китнисс еще не умерла. Официально, - добавляет с сомнением. – Окончательно, - и, не выдержав, усмехается. – За последний год она так часто умирала, что это просто стало ненормальным.

Хеймитч соглашается с ним, но неохотно.