Приз Гора

— А вот я подумываю о том, чтобы убить вас всех, — буркнул косианец, — всех кроме рабыни, которая может стать хорошим подарком для некого боевого офицера.

— Я хочу ее, — влез Терсий Майор.

— Разумеется, — усмехнулся подкапитан, — ее можно просто продать с аукциона, выставив голой на рынке Коса.

— Я хочу ее! — повторил Терсий Майор.

— Заткнись, — отмахнулся от него офицер.

— Не думаю, что если Вы убьете нас, — пожал плечами Порт Каньо, — Вы доберетесь до Брундизиума живыми.

— Так значит, я должен вернуться с пустыми руками? — прорычал косианец. — Подозреваю, что к настоящему времени похищенного золота, предназначенного наемным отрядам, уже не вернуть. А теперь Ты предлагаешь мне вернуться еще и без пленников, годных для допроса?

— Для пыток Вы имеете в виду, — поправил его Порт Каньо.

— А свидетельства рабов обычно берутся под пыткой, — развел руками офицер.

— Мы не рабы, — напомнил Порт Каньо.

— Это легко можно изменить.

— Под пыткой получают не правду, а только то, что хотят услышать.

— А Ты что, знаешь правду? — поинтересовался подкапитан.

— Теперь, ни один из нас этого не знает, — признал Порт Каньо.

— Я бы забрал с собой кое-что, — заявил офицер.

— Даже предположить не могу, что бы это могло быть, — пожал плечами Порт Каньо.

— Имеют ли те, что сейчас шастают вокруг лагеря интерес к вашим коллегам? — осведомился подкапитан.

— Я так не думаю, — ответил Порт Каньо. — И они не наши коллеги. Они преследовали нас. Подозреваю, что они тоже искали золото. Помимо этого, очевидно, что они хотели получить рабыню, чтобы убить ее. Не сомневаюсь, что и нас они тоже собирались убить. Мне не ясны их побуждения. Здесь замешено гораздо больше того, что я могу ясно понять. У нас была очень напряженная ситуация. Мы были вот-вот готовы начать убивать друг друга. И именно в этот момент появились вы. И напали. Нам просто пришлось обороняться вместе, внезапно став союзниками.

— У них было запрещенное оружие, — напомнил офицер.

— Запрещенное только потому, — добавил Терсий Майор, — что Царствующие Жрецы предпочитают оставлять такие вещи себе.

— Если это их воля, то такова их воля, — отрезал офицер и, посмотрев на Мира, спросил: — Ну а Ты кто такой, и какими делами занимаешься?

— Я торговец из Ара, — ответил Мир, — занимаюсь торговлей различными полезностями, включая рабынь.

— Арский урт, — выплюнул косианец.

— Нет, — буркнул привязанный к колесу Селий Арконий. — Может он и живет в Аре, но он к Ару он никакого отношения не имеет. У него нет никакого Домашнего Камня.

«А он ревнив», — заключила Эллен.

— Понятно, — кивнул подкапитан. — Значит, он даже не арский урт?

— Нет, — заверил его Селий Арконий, окинув Мира взглядом.

Возможно, у Мира была власть и богатство, но взгляд, направленный на него простым тарнстером, светился превосходством и снисходительностью. Это был взгляд, которым человек, имеющий Домашний Камень мог наградить того, кто такой привилегии был лишен.

«Похоже, он ненавидит Мира, — решила Эллен. — Мне кажется, он ревнует к нему. Может быть из-за меня? Мог бы он ревновать из-за простой рабыни? Каковы его чувства ко мне? Да он просто ненавидит меня! А я ненавижу его! Я должна его ненавидеть! Но он не может ревновать. Откуда взяться ревности ко мне? Ведь я простая рабыня!»

Офицер перевел взгляд на егеря, который сразу отвел глаза.

— Здесь действительно много тайны, запрещенное оружие и не только, — покачал головой косианец.

Порт Каньо пожал плечами. Он знал так же мало о таких вещах, как и косианцы.

— Бойтесь Царствующих Жрецов, — благоговейно прошептал солдат.

— Я думаю, что знаю того, кто будет достаточно разговорчив, — усмехнулся офицер, — того, кого можно легко убедить говорить.

Кардок поднял свою массивную косматую голову.

Из его горла вылетели тихие, едва уловимые человеческим ухом, низкие рокочущие звуки. Два его товарища, почти незаметно напряглись, готовые присоединиться к нему.

Офицер сердито развернулся и возвратился туда, где на притоптанной траве лежал связанный представитель.

— Усилить посты, — скомандовал он своим бойцам, а потом посмотрел вниз, на пленника, и бросил: — На колени, урт!

Мужчину, по-прежнему беспомощно связанного, рывком поставили на колени.

Кардок и оба его товарища теперь были едва заметны. Они снова собрались в плотную кучу, словно греясь друг о дружку. Они выглядели теплыми, пушистыми, невинными домашними животными, не представляющими опасности дрессированными животными, большими, мягкими, пассивными существами, которые могли бы развеселить детей на ярмарках. Они были похожи на спящую гору меха. Но Эллен знала, что эта гора была живой. Она могла рассмотреть, что гора дышит. Животные казались почти противоестественно спокойными. Может, они уснули. Как бы ни так! Глаза Кардока были открыты и сверлили девушку пристальным взглядом.

— Там, снаружи два степных слина! — доложил солдат, стоявший на посту в нескольких ярдах от фургона.