Приз Гора

— Прикажите говорить, тем другим, — предложил представитель, кивая на Мира, егеря и раненного, по-прежнему остававшегося связанным, как и двое других, несмотря на то, что он уже давно лежал в траве не приходя в сознание. — Пусть сначала они расскажут!

— Если Ты хочешь спасти жизни своим друзьям, — раздраженно бросил офицер, — говори.

— Нет, нет, — замотал головой представитель.

Мир и егерь напряглись в стягивавших их конечности веревках и, яростно сверкая глазами, уставились на своего бывшего предводителя.

— Как, должно быть, приятно иметь такого друга, — усмехнулся косианец, а потом приказал одному из своих подчиненных: — Развяжи этих разбойников.

Представитель с ужасом смотрел как с Мира, егеря и раненого срезали веревки, первые двое, встали на ноги и, потирая запястья, зло посмотрели на него.

— Нет, нет, нет, — затараторил мужчина.

— Он ничего не знает, — презрительно бросил офицер. — Убить его.

Кинжал с шелестом покинул ножны. Рука схватила пленника за волосы и запрокинула его голову, подставляя горло.

— Нет! — прошептал он.

Клинок, узкая, хищная, остро отточенная, поблескивавшая полоса стали, чуть дрожа, замер в занесенной для удара руке, остановленной внезапным предостерегающим взглядом офицера.

Именно в этот момент Мир, воспользовавшись тем, что все глаза были направлены на офицера, представителя и солдата с кинжалом, сорвался с места и метнулся через открытое пространство к тому месту, на которое он не так давно поглядывал, стараясь скрыть свой интерес. Там, пока остальные оборачивались и соображали, он выпутал из густой травы закрытую кобуру и, уже через мгновение, в его руке появился пистолет, тот самый шестой, считавшийся потерянным.

Даже Терсий Майор, державший оружие в руке, выглядел озадаченным.

Теперь Мир стоял лицом к сгрудившимся в центре лагеря солдатам, держа их под прицелом пистолета, готового к использованию. У Эллен не возникло никаких сомнений в том, что он был искусен в обращении с таким оружием.

— Брось его, — сказал офицер, в голосе которого явно слышались нотки страха. — Это запрещенное оружие!

— Всем оставаться на своих местах, — приказал Мир. — И избавьте меня от этого лепета об оружии, запретах, законах, Царствующих Жрецах и тому подобной чуши! Я уже давно не ребенок!

Фел Дорон начал было смещаться в направлении Мира, но был остановлен жестом Порта Каньо.

— Чего Ты хочешь? — спросил командир косианцев.

Мир посмотрел на рабыню и, качнув стволом пистолета, указал ей место рядом с собой.

— Сюда, рабская девка, — приказал он, — живо!

— Не двигайся, — в свою очередь скомандовал Селий Арконий.

— Живо сюда! — бросил Мир.

— Я не могу, Господин! — всхлипнула Эллен. — Мой владелец запретил мне.

— Твой владелец? — уточнил Мир.

— Да! — крикнула рабыня. — Мой владелец!

— И кто же у нас здесь твой владелец? — осведомился Мир.

— Селий Арконий из Ара, — воскликнула Эллен. — Я принадлежу Селию Арконию из Ара, тарнстеру из касты Тарноводов!

— Теперь Ты будешь моей! — заявил Мир.

Эллен упала на колени и горько разрыдалась.

— Всем отойти назад, — услышала она приказ Мира.

Через мгновение он уже стоял рядом с ней. Девушка с ужасом почувствовала холод ствола оружия, прижатого к ее виску. Она замерла, на в силах пошевелиться.

— Если Ты не будешь моей, — заявил Мир, — то не достанешься никому!

— У тебя не получится покинуть лагерь, — предупредил офицер. — Там враг невидимый, готовый убивать, опасный.

— Она будет или моей, или ничьей! — закричал Мир.

Эллен закрыла глаза. Дуло пистолета вдавленное в кожу ее виска причиняло боль. Почему-то в этот момент ее больше всего волновал вопрос, услышит ли она выстрел. Услужливая память подкинула ей картинку щепок, разлетающихся от угла фургона. Конечно, в упор, это просто взорвет ее голову.

— Стой! — крикнул Селий Арконий.

Мир выпрямился.

— Я отдам ее тебе, лишь бы она не умерла, — пообещал Селий Арконий.

Эллен подняла голову и ошеломленно уставилась на него.

Над лагерем повисла ужасная тишина. Наконец Мир опустил пистолет, замерший у его бедра.

— Получается, что твоя любовь к ней сильнее моей, — вздохнул он.

Эллен стояла на коленях и тряслась всем телом, не веря своим глазам и ушам. Сказать, что она была удивлена, это ничего не сказать, она была поражена, ошеломлена, ошарашена. О какой любви говорят эти мужчины? И какие мужчины! Какая любовь? Они что, забыли, что она рабыня? Любовь? Для рабыни?

— Нет, Господин! — вдруг воскликнула Эллен, увидев, что Мир медленно поднял оружие и прижал его теперь уже к своему собственному виску. — Не надо, Господин!

— Не будь дураком! — крикнул Селий Арконий.

— Опусти это, — спокойно сказал офицер. — Брось его рядом с остальными.

— Нет! — вмешался Терсий Майор. — Отдай это мне!

Мир стоял отвернувшись, низко опустив голову, но услышав требование предателя сердито отдернул оружие в сторону, явно не желая позволить Терсию добраться до него.

Затем он, устало махнув рукой, заткнул пистолет за пояс. Но вдруг, словно лишившись некого стержня, державшего его до сего момента, Мир свалился на колени и сжал голову руками.