Призма Сердца

Гелла подняла голову вверх, наблюдая за тем, как прочерченное паутиной информации небо стали закрывать полупрозрачные тела гигантов, которые, вдыхая эфир в свои лёгкие, на выдохе давали жизнь всему, что их окружало. Окончательно проявившись, деревья так же заполнили всё пространство вокруг девушки симфонией звуков природы, что слились в единую партитуру, ворвавшуюся в тело Геллы. Чтобы войти в контакт с окружающим миром, Гелла, закрыв глаза, всё ещё продолжая, тем не менее, видеть всё вокруг себя, только ещё более ярко и выразительно, издала голосовую вибрацию, что слилась с вошедшей в неё музыкой природы и на выходе превратилась в гигантского золотого Змея-Утконоса, хранителя мира, который его же и породил. Овившись вокруг каждого творения вселенной, этот золотой бог вновь поразил Геллу своей чешуёй, что состояла из триллионов глаз, в каждом из которых рождалась уникальная и неповторимая вселенная. Взглянув в один из таких зрачков, девушка узрела себя и старого шамана, сидящих в декорациях придуманного мира, а затем журналистка поняла, что это были не глаза, а зеркальная чешуя, которая отражала рисунок вселенной, незримый в «обычной» жизни, но тем не менее присутствующий на каждом объекте реальности вне зависимости от его «земных» качеств. Осознав это, девушка посмотрела на своё тело и поняла, что оно, как и всё остальное, – лишь чешуя Великого Змея и она сама является частью потока, этой великой энергетически силы, что и есть весь мир. Вместе с этой мыслью она провалилась внутрь геометрического узора, чтобы вновь воссоздать своё тело, но уже в другом фрагменте тела бога.

74. Маленькое божество, умещающееся на клочке измятого пергамента, слегка покачивалось на дрожащих руках туземца, который под конвоем имперцев миновал охранный пост и постучался в маленькую дверцу деревянного домика.

– Да-да? – раздался знакомый, слегка удивлённый голос с той стороны двери.

Мужчина осторожно толкнул дверь и, чуть наклонившись, заглянул вовнутрь.

– О, это вы! – засуетилась Гелла, начав прибираться на столе. – Вы входите, входите!

Мужчина осторожно проник внутрь помещения и, поколебавшись пару секунд, всё же подошел к девушке.

– Ну, что же вы стоите? – хлопнула себя по бокам Гелла, – вот же! – журналистка услужливо пододвинула старый стул, чтобы гость мог как можно более удобно расположиться для предстоящей беседы.

Мужчина сел, а вслед за ним напротив устроилась и журналистка. Глядя друг на друга, ни один, ни второй участник беседы не смели нарушить того молчания, что с первой секунды их встречи слило их сердца, которые теперь готовы были разделить боль, которую одному человеку невозможно вынести.

– Простите меня, – попытавшись разрядить обстановку маленьким смешком, начал старик, – я… глупо повёл себя там … где был мой дом, ну, вы понимаете.

– Нет, что вы! – подалась вперед девушка, – это я нарушила ваш…

– Ритуал? – грустно улыбнулся мужчина, – я ведь не сумасшедший, чтобы вы знали. Я просто… Не могу иначе. Когда ты имеешь то, ради чего трудишься день за днем, день за днем… Это ведь как продолжение себя… А тут, – мужчина покрутил поседевшие волосы, связанные в косу на затылке, – будто кто-то взял и отрубил тебе руки или ноги… Или даже нет, вырезал что-то изнутри тебя, ослепил, оглушил, и я… Просто не знаю, что мне делать, ради чего, ради кого мне стараться?! – чуть не выкрикнул он под конец.

Гелла позволила себе приблизиться ещё и положить руку на предплечье мужчины.

– Я… Просто не могу взять и выкинуть всё это из своей жизни, поэтому я и продолжаю день за днём рыть эту чёртову воронку… И параллельно зарабатывать деньги, как могу… Понимаете?

Гелла, поджав губы, закивала головой.

– Простите, что заставляю выслушивать вас всё это.

– Нет, что вы! Это я должна извиниться за то, что вообще заставляю вспоминать всё это.

– Нет, мне, может, даже полегчает. Когда рассказываешь кому-то…. Это становится уже историей, и вроде даже как с тобой никак не связанной. Какой-то чудак надеется, что работа и детские раскопки в песочнице помогут ему вытерпеть эту жизнь до самого конца и не сделать ничего с собой. Звучит так бредово, что я даже могу подумать, что всё это происходит не здесь и не со мной. Это звучит ещё безумнее, да?

– Нет! Вовсе нет! – Гелла схватила мужчину за ладони и сжала их, – это вовсе не безумно и не глупо! То, что вы делаете, это не полоумие и не побег от реальности! Наоборот! Вы герой! Вы встретили эту боль всем своим существом и не сломались! Вы продолжаете бороться за свою жизнь и счастье, пусть и маскируя это под причудливые формы, но вы сражаетесь! Сражаетесь с безнадёжностью, что решила сожрать ваш остров! Вы не становитесь убийцей или самоубийцей! Вы остаётесь человеком, человеком, который, – Гелла почувствовала, как глаза её наливаются слезами вместе с тем, как краснеют глаза мужчины, – человеком, который, который … выстоит в этой войне! Вы справитесь, во что бы то ни стало! Вы…

Туземец высвободил одну руку и протянул Гелле свёрнутый пергамент. Девушка осторожно взяла его, чтобы не повредить.