Призма Сердца

Харт задрал голову и издал вой. Гелла побледнела, она была готова ко всему, но то, что она услышала, был не злобный рёв, но… смех. Император хохотал, он сидел на своём золотом троне и корчился от спазмов, что содрогали всё его существо. Даже если он и пытался обратить всё это в шутку, – подумала журналистка, – он не может, просто не может быть таким искусным актёром, чтобы так скрыть свои эмоции. Это… Это просто невозможно и…

Смех раздался и из-за спины, и Гелла почувствовала сильнейшее дежавю. Неужели есть ещё один двойник? Или, может, Императора и нет вовсе? А всё, с чем она пытается бороться, – всего лишь призраки, фантомы, придуманные её или чужим разумом, чтобы полностью отвлечь внимание от по-настоящему значимых событий?

Гелла не готова была принять эту точку зрения, даже несмотря на то, что это приоткрыло бы ей дверь, за которой могла прятаться та неуловимая истина, единственная правда, за которой гналась девушка всю свою сознательную жизнь. Дабы больше не терзаться догадками, Гелла оглянулась вокруг себя и увидела, как их вместе с Хартом сжали в кольцо гости лайнера Императора. Они смеялись. Некоторые мужчины, покраснев, кое-как сдерживались, стараясь не надорвать животов, девушки же игриво посмеивались, подыгрывая своим мужчинам.

– Хватит! – дрогнувшим голосом пропищала Гелла, чувствуя ежесекундное унижение, – прекратите… Что вы?..

– Милочка, – вновь перевёл на себя внимание Император, – я, конечно, ценю вас за проделанную работу и даже за то, что вы не побрезговали покопаться в «грязном белье». НО!

Харт, оперевшись на золотые головы драконов, которыми были украшены ручки стула, привстал, гордо выпрямил спину.

– Во-первых, каким бы уважением и авторитетом, конечно, если они ещё остались, ни пользовался бы бывший, – Харт подчеркнул это слово, – Император, не думаю, что подобные заявления носят хоть какой-то компрометирующий характер, тем более, не думаю, что он держал хотя бы одну свечку, – Харт улыбнулся, сузив зрачки.

– А во-вторых, неужели вы и правда думаете, что можно поднять людей на мифическую революцию только лишь знанием о тех, с кем спят их правители?..

– Это не имеет никакого отношения к конкретному вопросу, – включилась в спор Гелла, – тут дело во лжи. Ваш обман по поводу вашей семьи означает, что и во всём остальном, что вы говорили…

– А кто сказал, что я врал насчёт семьи?

Гелла тут же замолчала, понимая, что сейчас её могут переиграть, да так, что возможности отыграться уже не представится.

– Вы слишком узко смотрите на ситуацию, – расплылся в ухмылке Харт, – я – человек, который буквально вырвал из бедности свою жену и обеспечил такой уровень жизни своей дочери, которому могут позавидовать очень многие не только внутри самой Империи, но и за её пределами. Впрочем, они и сами там могут в этом убедиться. Поэтому! Могу заявить вам, что, как отец, я справился и сделал то, на что у большинства других мужчин никогда не хватит ни мозгов, ни духа. Поэтому я могу управлять своей страной, как я того захочу, поскольку это – мой остров, и я знаю, что лучше для него.

– Не смешивай это в одну кучу, Харт, – перешла в глухую оборону Гелла, – мы оба знаем, что всё, чем ты занимаешься, это…

– Дамы и Господа! – прервал её Голос, который, подобно раскатам грома, заставил всех внять ему.

Все обернулись на этот звук, в сторону сцены, которая возвышалась над всей палубой. На ней стояли музыканты за разными инструментами, а впереди стоял тот самый певец, которого Гелле «посчастливилось» встретить ещё в самом начале встречи с Хартом.

– Эй, йо! – продекларировал музыкант, одновременно с этим обнажив свой торс и отбросив в сторону майку, что его прикрывала, под овации публики и взметнувшееся по обоим краям сцены пламя.

– Дорогие гости нашего великолепного лайнера! В первую очередь, хочу выразить благодарность нашему великому Императору Стивену Харту! Это мужчина с большой буквы, благодаря которому сама эта встреча стала реальностью! Человек не слова, но дела! Человек, на наших с вами глазах превращающий нашу островную империю в державу мирового масштаба, с которой не только все будут считаться, но, помяните мои слова, к которой захотят присоединиться другие острова. Все страны встанут под единый флаг воли и мужества, которые олицетворяет собой наш лидер!

Раздались громкие аплодисменты, направленные как в сторону сцены, так и относившиеся к кругу, в котором находился сам хозяин вечера.

– Это знаковый день! – теперь заговорила огромная проекция позади исполнителя, чтобы все прочувствовали ту уверенность, с которой тот выплёвывал все свои хвалебные речи со сцены, – сегодня среди избранных гостей, удостоившихся чести присутствовать здесь, – он сделал паузу, – с нами присутствует один особый, я бы даже сказал, примечательный гость!

– Это госпожа Гелла Фландерс! – выкинул руку музыкант.

Вслед за этим жестом устремились и разноцветные прожекторы, ослепившие девушку.