Признайся, если сможешь

– Даже если так, – он обхватил мое лицо ладонями, вынуждая замереть, – это лучшее, что могло с ним случиться.

– А?

– Многие ни разу за всю жизнь не испытывают этого чувства. Они не отказались бы, чтобы им помогли.

Я раскрыла рот, бессмысленно ловя воздух.

– Не создавай себе проблем, создательница, – припечатал Дарен и отпустил меня. – Любовь – то, что следует беречь, а не испытывать на прочность.

Сказанные тихим спокойным тоном слова пронеслись в голове – сначала каждое по отдельности, после все вместе, отпечатываясь в сознании. Безо всякого ментального воздействия. Я глубоко вдохнула, облизала пересохшие губы. Сердце билось часто-часто, пальцы комкали край покрывала. Любовь… Хрупкая штука. Как нечто, сотворенное из стекла, эфемерной теплоты и бабочек. Разбить проще простого, склеить сложно, да и оно никогда уже не будет целым, хоть по кусочкам скрупулезно собирай. Кеннет открылся мне, как никому. Признался в чувствах, а еще в шпионских планах и в том, кем является. Доверяет полностью. Определенно что-то новое для него, но приятное. Он смотрит на меня по-особенному, с заботой. Пожалуй, счастлив даже. Что в этом плохого?..

Допустим, выяснится: я влияю на него, внушаю себя любить. Тогда что? Что я сделаю? Порву с ним, брошу? Нет! Не смогу, не хочу, не стану. Честно, нечестно. Я не делаю этого специально, и моя любовь не нож у горла. Она другая – нежная, сильная, самая искренняя. Частичка меня, моя суть, мой дар. Мы принимаем и отдаем, не измеряя, не сомневаясь. Наши отношения – лучшее, что я создавала, с магией или без.

Я сидела, разглядывая смятое покрывало под пальцами. Дыхание выравнивалось, внутри царило странное умиротворение. Будто туго натянутые струны ослабли и ничего не сковывало больше. Мысль о скором возвращении в Междумирье не пугала, а грела. Да… Обратно, к Кеннету. Побегу к нему, обниму наконец-то. Поцелую, скажу, что люблю! Соскучилась безумно. Пора. Выяснила все, что собиралась.

– Спасибо, – поблагодарила я от души.

– Пожалуйста, – отозвался молчавший долгое время Дарен. То ли тактично ждал, то ли о своем задумался. – Расскажи ты мне сразу, сэкономили бы немало времени, не правда ли?

– На экскурсиях, – вырвалось ворчание, хотя я прекрасно знала, что виновата. – Прости…

– Продолжай-продолжай.

– М-м-м…

Поддаться, что ли, на провокацию? В конце концов, он заслужил.

– Мне следовало тебе доверять, – послушно заговорила я. – Ты всегда готов помочь, особенно с моим даром. Просто твои эксперименты порой меня пугают.

– Не больше, чем твой дар – окружающих.

– Угу, их и ханики ввергают в шок…

– Кстати. Давно ты не творила, не находишь? А время до отбытия с Винара у нас еще есть.

Что?.. Какой жирный намек! Хочет посмотреть, как я делаю ханика?

– Знаю, сейчас у тебя не пик вдохновения. Это, наоборот, хорошо. Меньшая заряженность игрушки позволит внимательнее понаблюдать за процессом. Уверен, замечу что-нибудь любопытное.

– Но у меня нет материалов…

– Я взял, – заявил он.

Так. Это уже похоже на коварный замысел. Целый план! Как там говорила Лавэн – переживал, что передумаю ехать, да? Ясно, почему… Я поджала губы и сложила руки на груди. В знак протеста!

– Хотя, может, я чего-то не того в магазине «Волшебство рукоделия» накупил, – хитро улыбнулся Дарен. – Не разбираюсь, поэтому сгреб половину ассортимента. Взглянешь?

Искуситель…

В углу комнаты была дверь, за ней – еще одна комната, маленькая. Кабинет. Больше похожий сейчас на мастерскую. На полках, заслоняя книги, лежали баночки с красками, наборы бусин, мотки ниток и блоки разноцветной глины. Красивые, аж дух захватывало! А все эти приспособления для лепки и шитья и разложенные на столе ткани. Какой только не было… Мех, бархат, лён, шерсть, фатин, кожа. Действительно полмагазина скупил. Либо у него очень ответственный подход к делу, либо это намек на пошив армии хаников.

– Ну-у-у, не знаю… – вредничала я, с наслаждением поглаживая фатин. Нежнейший, воздушный, словно облачко. – Много времени требуется. Обычно от эскиза до готовой игрушки – три дня. Нужно все продумать, подготовить, вылепить, сшить…

– Я помогу, – с готовностью вызвался Дарен, – а насчет времени не переживай. Перенесем портал на более поздний час, некритично.

Я окинула комнату жадным взглядом и поняла: хочу! Сто лет не делала хаников. Славных, пухленьких, с проникновенными глазками. Идей скопилась масса, и руки давно чесались. Предприняв последнюю попытку совладать с творческим зудом, я достала из выреза цепочку со сдерживающим артефактом и красноречиво потрясла.

– Только не говори, – усмехнулся дорогой куратор, – что не умеешь его снимать.

Все-то ему известно… Кажется, меня ждет бурная ночка на Винаре!

В банках поблескивали бусины, глина просилась под пальцы. Ткани со стола манили, мысленно представлялись выкройки. Да… Уже вижу, чувствую, кто это будет. Я повесила цепочку с кулоном и кольцом на настольную лампу, предвкушающе потерла ладони. Дарен замер за моей спиной. Явно растерялся: то ли молча наблюдать, чтобы не спугнуть, то ли бросаться помогать.

– Не мешай, – подсказала я, – и вообще я стесняюсь…