Признание доказательств недопустимыми в ходе судебного следствия в суде первой инстанции в российском уголовном процессе

Так, эксперт Г. в заключении специалиста отмечает: "Практически невозможно объяснить находку (20 жизнеспособных вырванных волос в вязаной шапочке, закопанной в землю) — для того, чтобы вырвать одновременно подобное количество живых волос, нужно было значительное применение силы к волосистой части головы без верхнего убора (например драка, удар по голове предметом с неровной поверхностью и т. п.). При носке шапочки происходит соприкосновение ее с волосами, но даже при длительном трении на шапочке будут обнаруживаться в подавляющем большинстве отжившие волосы, которые чаще всего либо вообще лишены луковицы и оболочек, либо имеют сухие сморщенные колбообразные луковицы. В исследуемой экспертизе механизм обнаружения на изнанке вязанной шапочки двадцати волос объяснить не представляется возможным. При этом у стороны защиты имелись предположения, что волосы в вязаной шапочке подложены сотрудниками правоохранительных органов, при этом вырвавшими их у Ю. насильственно.

В заключении эксперта приводятся данные морфологического изучения образцов волос с головы Ю., а также сравнительное исследование морфологических признаков. Все указанные в заключениях эксперта морфологические признаки относятся к разряду субъективных, т. е. они излагаются так, как их видят глаза исследователя. Если волосы будет изучать эксперт на другом микроскопе, то может оказаться так, что те же волосы этим экспертом будут описаны иначе. Именно поэтому любые морфологические исследования волос должны сочетаться с объективными признаками, к которым относятся: толщина волос, в ряде случаев подсчет линии кутикулы, выявление антигенов в волосах, т. е. установление их групповой принадлежности, а кроме того, при сохранении луковиц в сложных случаях проводится генетическое исследование.

Все перечисленные выше объективные признаки в представленных для исследования заключениях не устанавливались, а выводы, основанные только на субъективном восприятии, при современном состоянии биологической экспертизы нельзя признать обоснованными, что четко объясняет следующие постулаты — волосы на разных областях головы одного и того же человека могут заметно отличаться друг от друга (именно поэтому образцы берут из разных участков головы), но в то же время волосы разных людей могут иметь много сходных морфологических признаков.

Именно поэтому при выработке тактики проведения экспертизы волос перед экспертом стоит цель выявить индивидуальные признаки, присущие этим волосам, а не делать упор на признаки, общие для многих волос.

Только совокупность субъективных и объективных признаков, а также наличие редких особенностей в волосах при проведении подобных экспертиз дает право на вывод о сходстве волос–улик и волос–образцов.

В данном конкретном случае волосы с шапочки и волосы Ю. изучались только по морфологии. А экспертные выводы о сходстве волос, как сказано выше, основанные только на субъективных морфологических признаках, нельзя считать достаточно обоснованными". Приведенный пример выявляет несостоятельность выводов эксперта, их субъективный характер, отвлеченный от техники экспертного исследования подобных экспертиз. И поэтому с большой долей уверенности можно констатировать, что судебная практика насыщена подобными экспертными заключениями, необоснованными, а в некоторых случаях и незаконными. Поэтому первостепенной задачей защитников на предварительном расследовании является обязанность опровергать из раза в раз сделанные экспертом выводы, как во многих случаях прямые доказательства вины подзащитного.

УПК РФ и Федеральный закон "Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации" существенно расширили возможности защиты в области взаимодействия со специалистами. В частности, адвокат в соответствии с ч. 1 ст. 58 УПК РФ наделен полномочиями привлекать специалиста к участию в процессуальных действиях для содействия в обнаружении, закреплении и изъятии предметов и документов, применении технических средств в исследовании материалов уголовного дела, для постановки вопросов эксперту, а также для разъяснения сторонам и суду вопросов, входящих в его профессиональную компетенцию (п. 1 ч. 1 ст. 53, ст. 58, ч. 3 ст. 86 УПК РФ). Регламентированная гарантия, несомненно, положительно сказывается на соблюдении принципа состязательности и равноправия сторон, является залогом всестороннего, полного, объективного исследования доказательств и установления на их основе обстоятельств совершенного преступления.