Признание разведчика

Откуда неискушенный в судебных делах Дэвид Грингласс мог знать о Рогге? И, спрашивается, почему он выбрал именно Рогге, а не кого-нибудь другого? И откуда у Грингласса взялась такая уверенность, что маститый адвокат, в прошлом заместитель Генерального прокурора США Рогге согласится быть защитником Грингласса? Утром Абель сразу же после визита в адвокатскую контору Рогге добился, чтобы последний немедленно направился на встречу с Дэвидом.

У меня нет сомнений, что кандидатура Рогге была подсказана — если не навязана — Дэвиду ФБР. У мало искушенных Дэвида и Руфи кандидатура Рогге не могла вызвать подозрений: благодаря своему участию в международном движении сторонников мира, а также в защите по делам, связанным с нарушением гражданских прав, Рогге пользовался репутацией либерального юриста, человека прогрессивных взглядов.

Между тем мне хорошо известно, что как ЦРУ, так и ФБР активно внедряли свою агентуру в многочисленные прогрессивные организации сторонников мира — и, в первую очередь, в многомиллионное Движение сторонников мира. В ЦРУ для этих целей имелось специальное большое структурное подразделение — Отдел международных организаций. В те годы его возглавлял Том Брейден.

Джон Рогге, я уверен, был одним из людей, используемых подобным образом для внедрения в руководство движения сторонников мира. Эта мысль не покидает меня с тех пор, как я вспомнил следующий эпизод.

В 1948 г. я встретил в Англии нашего известного поэта и общественного деятеля Алексея Суркова, который в то время был заместителем генерального секретаря Союза писателей СССР. Мы подружились и однажды в начале 1950 г. я пришел к Сурковым, жившим на улице Горького, рядом с Моссоветом. У них был писатель Илья Григорьевич Эренбург, живший напротив. Эренбург зашел, чтобы посоветоваться по некоторым вопросам перед отъездом в Париж на заседание Всемирного совета мира. Я помню, как Илья Григорьевич выразил беспокойство по поводу позиции американского представителя в организации Джона Рогге, который на заседаниях часто высказывается против намечаемых мероприятий и всячески старается притушить их политическую остроту. Закончил свой рассказ Эренбург словами: «Какой-то странный человек этот Рогге!».

Сурков обратился ко мне: «Вот у нас специалист по США. Саша, ты знаешь что-нибудь о Рогге?». Тогда я о нем ничего не знал. Но, вспоминая этот эпизод и сопоставляя его с тем, что произошло позднее, я понял почему ФБР порекомендовало Гринглассу Рогге в качестве защитника. Рогге, несомненно, чтобы войти в доверие к Гринглассам, представился им человеком прогрессивных взглядов, активным участником движения сторонников мира. А дальше, чтобы выгородить Руфь и помочь Дэвиду, он предложил им сделать основной упор на деятельности Розенбергов в пользу СССР.

Для меня нет никаких сомнений в том, что Рогге был своим человеком в ФБР и докладывал в ведомство Эдгара Гувера обо всем, что он узнавал от Дэвида и Руфи Гринглассов. И, в свою очередь, получал указания относительно того, какую информацию необходимо получить от его подзащитных.

На протяжении девяти месяцев, предшествовавших судебному процессу, Рогге и второй защитник — Герберт Фабрикант — уговорили Дэвида и Руфь Гринглассов признать свою вину и дать на суде подробные показания, особенно упирая на роль Юлиуса и Этели Розенбергов в привлечении их к шпионской деятельности. Таким образом Руфь Грингласс должна была избежать суда, а Дэвиду обещали мягкий приговор.

Рогге заранее договорился с судьей, что Руфи будет предоставлен иммунитет и против нее не будет выдвинуто обвинений, хотя она активно склоняла своего мужа передавать СССР доступные ему материалов, сама приезжала в Альбукерк, возила туда вещественный пароль для следующих встреч со связником и принимала полученные через Голда деньги. Именно Руфь вовлекла в сценарий шпионского заговора Этель, которая, хотя в общих чертах, возможно, и знала о сотрудничестве мужа с советской разведкой, но сама никогда не привлекалась к разведывательной работе. В отличие от Руфи, которая в наших разведывательных донесениях фигурировала под псевдонимом «Оса», Этели псевдоним никогда не присваивался.

Сотрудники ФБР тренировали Дэвида и Руфь — какие вопросы им будут заданы на суде и как следует отвечать на них, Специалисты из Комиссии по атомной энергии натаскивали Дэвида относительно того, как ему следует отвечать на вопросы, касающиеся атомной бомбы.

После многомесячной работы, проделанной сотрудниками ФБР, «защитником» Рогге, специалистами из Комиссии по атомной энергии, Дэвид и Руфь Гринглассы превратились в податливый инструмент в руках обвинения на предстоящем судебном процессе.

4. Не виновны в том, в чем обвинялись