Признания Адриана Моула

Ладно, похоже, дружбы у нас с тобой не получилось, так? Знаю, в твоих глазах я немногого стою, потому что учусь на инженера. Но вот что я тебе скажу, парень: по мне, безрукие как бы интеллектуалы вообще ничего не стоят, они только и умеют, что скулить целыми днями да читать свои паршивые книжонки.

А то, что происходит между мной и твоей матерью, тебя не касается. Полин – взрослая женщина.

Я заменил прокладки во всех кранах, перевесил дверцы на кухонных шкафах. Продул все батареи и починил газонокосилку. А что до духовки, то теперь твоя мама может пользоваться ею сколько душе угодно.

Твой отец – ленивый придурок, как и ты. Ты хоть знаешь, что, когда я въехал в ваш дом, там не было даже отвертки? Хорошо, что у меня всегда при себе отличный набор инструментов.

Когда-нибудь я стану твоим отчимом, так что как ни крути, а нам придется ладить. Твой отец ищет квартиру. Вчера вечером мы с ним поговорили и решили, что все к лучшему. В декабре мы планируем пожениться (не с твоим отцом, разумеется, а с матерью). Надеюсь, к тому времени ты поднимешь забрало и проглотишь пилюлю.

Всего хорошего,

Мартин Маффет (постоялец).

P.S. Уилбур Смит, возможно, не Кафка, но скажи на милость, разве Кафке ведомо хоть что-нибудь о законе джунглей? И знает ли Кафка, из какого ружья нужно стрелять, чтобы уложить слона с 500 шагов? Черта с два!

Я прочел этот малограмотный бред Пандоре; она мылась в ванной, а я стоял под дверью. К моему изумлению, она приняла сторону Маффета!

– Вот тут я с ним согласна, – заявила она. – Кафка меня достал, ему не хватает мускулистости.

Джулиан Твайселтон Пятый, проходя мимо, шепнул:

– Наша возлюбленная Пандора что-то задумала, Айди. Она подружилась с этими толстошеими парнями в спортивном зале, я чую беду.

– Она твоя жена, – возмутился я. – Запрети ей ходить в спортивный зал.

– О-хо-хо, – вздохнул Джулиан. – Мы живем в постфеминистские времена, забыл? Ты становишься совсем как герои Уилбура Смита. Скоро начнешь разгуливать в костюме для сафари.

Пятница, 28 июля

Глупо менять каждую неделю по три комплекта постельного белья. Если бы я делил ложе с Пандорой, мы бы сэкономили на стиральном порошке. Я неоднократно ей на это указывал, наконец она мне ответила:

– Ты одержим стиркой! Вспомни, какой скандал ты закатил, потеряв один-единственный носовой платок.

– Если ты опять заведешься насчет этого голубого платочка, – вставил Джулиан, – я просто озверею.

Я заткнулся но, откровенно говоря, дорогой дневник, до сих пор чрезвычайно взбешен. Платок был из набора: семь штук разного цвета для каждого дня недели. Пандора считает, что мне пора приобщаться к цивилизации “Клинекса”. Говорит, что в наши дни уже никто не пользуется вонючими, измазанными в соплях тряпками. Пусть она расскажет об этом мистеру Брауну из Управления охраны окружающей среды. От него ушла жена только потому, что он запрещал ей пользоваться одноразовыми подгузниками.

Суббота, 29 июля

Навестил отца в его новом жилище. Квартира обставлена очень скудно: односпальная кровать, стереосистема, бамбуковый столик, два пластиковых стула и специальное кресло с высокой спинкой – для тех, кто страдает болями в спине.

– Если вдруг спина разболится, кресло придется очень кстати, – заметил отец.

Я опустился на пластиковый стул и попытался сказать что-нибудь утешительное, но в голову ничего не приходило. Отец оглядел свое жилье:

– Выходит, за двадцать лет женитьбы я толком ничего и не нажил.

Он предложил мне банку “Пилза”, но я отказался. (Стоит мне сделать несколько глотков пива, как я чувствую, что превращаюсь в отпетого хулигана: так и хочется раскурочить какую-нибудь телефонную будку!)

– А белого вина у тебя нет? – спросил я.