Признания

Не было смысла оправдываться или спорить; я просто молча качала головой из стороны в сторону.

– Нет? Тогда докажи! – сказала Аяко, протянув мне пакет молока и отступив в сторону. – Бросишь в него, тогда я поверю!

Я заметила, что Сюя лежит на полу в другом конце комнаты, стянутый по рукам и ногам скотчем. Аяко и остальные хищно смотрели на него, улыбаясь.

Если б я не бросила в него пакет с молоком, то на следующий день стала бы для них таким же объектом для насмешек, или того хуже – они могли сделать со мной все то, что у них духа не хватало сделать с более сильным мальчиком.

Я встретилась взглядами с Сюей. Он не молил меня о пощаде, не смотрел на меня со злобой – его спокойный взгляд не выражал абсолютно ничего. В тот момент я все поняла. Он ни о чем не думал. Ничего не чувствовал. Он действительно был хладнокровным убийцей. Знаю, вы говорили, что именно Наоки убил вашу дочь, но без Сюи ничего не произошло бы!

Убийца! Убийца! Убийца! У меня не осталось сомнений.

Я поднялась и сделала несколько шагов в его направлении. Прицелилась ему прямо в грудь, зажмурилась и изо всех сил бросила пакет молока. Звук удара… В ту же секунду я ощутила, как по телу разливается странное удовлетворение.

Я ХОЧУ СДЕЛАТЬ УБИЙЦЕ БОЛЬНО! ЗАСТАВИТЬ ЕГО ЗАПЛАТИТЬ!

Когда эти слова в моей голове наконец умолкли, я услышала смех. Медленно открыла глаза. Молоко стекало по лицу Сюи, его правая щека покраснела и опухла. Я попала не в грудь – пакет прилетел прямо ему в лицо.

– Кру-у-уть, Мидзухо! – похвалила Аяко, и все засмеялись еще громче. Что смешного? Сюя продолжал спокойно смотреть на меня, словно ничего не случилось. Но сейчас он, кажется, пытался что-то сказать мне…

Кто ты, чтобы меня судить?

Он выглядел совсем как какой-нибудь святой мученик, привязанный к столбу галдящей толпой.

– Прости… – едва слышно прошептала я.

Но Аяко меня услышала.

– Погодь! Извиняешься перед убийцей?! Ты чё, такая же? Зададим ей! – закричала Аяко, наверное, представившая себя Жанной Д’Арк, не меньше… хотя эта дура вряд ли знает, кто это такая.

В ту же секунду мои руки заломили за спиной – это сделал один из одноклассников, но я не рассмотрела, кто именно. Больно. Страшно. Я хотела, чтобы кто-то мне помог. Помогите!

– Теперь ты – его приспешница! – продолжила свое выступление Аяко. Одноклассник надавил мне на спину так, что я оказалась на полу, а мое лицо – совсем рядом с лицом Сюи. – Целуй! Целуй! Целуй!

Все начали кричать и хлопать в ладоши. Я была готова молить их остановиться, но меня сковал страх. Одноклассник грубо взял меня за волосы на затылке и прижал мое лицо к Сюе. Раздался звук затвора камеры на телефоне.

– Глянь, Аяко! Классная фотка! – сказала Маки.

Меня отпустили. Я подняла глаза – все собрались вокруг нее и смотрели в экран мобильного телефона, не прекращая смеяться.

– Чё, Мидзухо, первый поцелуй? – сказала Аяко, выхватив у подруги телефон и ткнув экраном мне прямо в лицо. На фотографии мои губы были прижаты к губам Сюи, словно в поцелуе. – Что дальше будет с фоткой, зависит от тебя, – добавила она.

Моригути-сэнсэй, если Сюя-кун и Наоки-кун – убийцы, то как тогда назвать ребят, поступивших так со мной?

* * *

Я не помню, как вернулась домой в тот вечер. Сняла пропахшую молоком форму и приняла душ. После этого, не ужиная, ушла к себе и заперлась в комнате. Руки все еще болели от того, как их заламывал одноклассник, а в ушах гулко звучал смех. Меня продолжало трясти. Я мечтала, чтобы эта ночь никогда не кончалась или мы все погибли от ядерного взрыва в ту же секунду и мне никогда не пришлось бы возвращаться в школу.

Я никак не могла уснуть. Стоило мне закрыть глаза, как весь этот ужас возвращался и терзал меня с новой силой.

Около полуночи на телефон пришло сообщение. Я решила, что это Аяко прислала мне ту ужасную фотографию. Трясущимися руками взяв телефон, увидела номер другого отправителя: это был Сюя. Он хотел, чтобы я пришла к комбини[24] по соседству. Немного подумав, я все же решила пойти.

Сюя ждал меня на парковке у магазина, его велосипед стоял рядом. Не зная, что ему сказать и как себя вести, я встала так, чтобы велосипед оказался между нами. Сюя молча достал из кармана джинсов листок бумаги, развернул его и поднял так, чтобы я могла видеть.

Из-за плохого освещения на парковке мне пришлось долго напрягать глаза, но я разглядела какие-то цифры. Это были результаты анализа крови; в самом верху листка стояло имя Сюи и дата проведения анализа – ровно неделю назад.

– Лежало в почте, когда я вернулся домой. Вот так! – сказал он, убирая листок обратно в карман. Я вдруг заметила на его лице слезы. Наверное, это были слезы облегчения, верно?

– Я знала, – коротко ответила я. Сюя-кун удивленно посмотрел на меня. Его лицо больше не было лицом убийцы, в тот момент оно снова могло выражать чувства.

– Сюя-кун, я давно хотела тебе сказать… – начала я.