Призрачная любовь

— “Вишня”, — говорит он. — Тебе было девятнадцать, когда открылся этот клуб, и как бы мне ни хотелось сказать, что это потому, что ты была в фазе красной помады, это не так.

Он пристально смотрит на меня, желая, чтобы я поняла, к чему он клонит, чтобы не пришлось говорить это в слух при моих родителях, и я судорожно вздыхаю. Речь идет о моей девственности. Но как это может быть? Зачем ему называть свой клуб в честь этого, особенно в те времена? Разве что он всегда хотел меня, всегда хотел быть тем, кто лишит меня девственности.

Срань господня.

Я ловлю его взгляд.

— Но это было задолго до того, как…

— Угу, — говорит он, словно читая, о чем я думаю. — Даже тогда я думаю, что любил тебя. Я просто не осознавал этого, пока ты не вынудила меня.

Внутри меня все смягчается, и когда он сжимает мое бедро, я пытаюсь вспомнить, что мои родители сидят прямо напротив меня.

— “Пульс”? — спрашиваю я.

Он пожимает плечами, и его взгляд останавливается на мне.

— Тебе было двадцать. И тогда я впервые заметил, как учащается мой пульс каждый раз, когда ты входишь в комнату.

Мои щеки вспыхивают, и я изумленно смотрю на него. Наверняка он все это выдумал.

— А “Скандал”?

— Разве это не очевидно? Ты и я вместе…

— Это был бы самый большой скандал, который когда-либо потрясал наши семьи, — заканчиваю я за него.

Айзек кивает, поднимая руку с моего бедра к щеке, и в ту секунду, когда его пальцы касаются моей кожи, я наклоняюсь навстречу его прикосновению. Он выдерживает мой взгляд, как бы заканчивая наш разговор безмолвными сообщениями, желая, чтобы я поняла, почему он назвал свой последний клуб “Vixen” (прим.: в английском жаргоне так называют сексуально привлекательную и энергичную женщину), и, честно говоря, я думаю, что смогу разобраться и с этим.

— Ты сумасшедший, — говорю я ему, не в силах сдержать улыбку на лице.

Он снова пожимает плечами, как бы говоря: я всего лишь человек. А чего ты ожидала? И я наклоняюсь к нему, чтобы прижаться к его губам поцелуем.

— Хватит этого дерьма, — бормочет Остин, снова проходя мимо нас и шлепая Айзека по затылку. — Руки прочь от моей младшей сестренки.

Я не могу удержаться от смеха, отстраняясь, и, не желая расстраивать его в этот важный вечер, сосредотачиваюсь на вкусном ужине передо мной, пока все погружаются в разговор.

Час спустя я стою с Айзеком перед рестораном, быстро прощаюсь с Остином и поздравляю его с таким успешным вечером. Каждый гость уходил с улыбкой на лице, и я никогда не была так горда. Я случайно подслушала, как одна из влиятельных персон вышла в прямой эфир и показала всему миру, каким невероятным оказался этот новый ресторан. Она была в восторге от этого места, и я не собираюсь лгать, возможно, из уголка моего глаза скатились пара слезинок.

Остин снова исчезает, и когда Айзек ведет меня обратно к своему “Escalade”, я не могу не подслушать разговор мамы с папой чуть дальше по дороге.

— Ширли рассказывала мне о новом клубе в этом районе под названием “Vixen”. Она сказала, что это была лучшая ночь в ее жизни. Думаю, нам стоит сходить туда как-нибудь.

У меня сводит живот, а Айзек таращится на меня.

— Им понадобится постоянный бан, — говорю я ему. — Я ни за что больше не войду в этот клуб, если рискую увидеть, как мои родители занимаются сексом.

— Да ладно тебе, — дразнит Айзек. — Они еще молоды. Это полезно для здоровья.

— Они могут быть здоровыми сколько угодно, но только не в “Vixen”. Я имею в виду, черт, Айзек. Что, если они не скучные миссионеры? Ты ведь не знаешь, чем они увлекаются. Что, если ты выйдешь на главный этаж и увидишь моего отца на коленях с кляпом во рту?

Лицо Айзека вытягивается, и я смеюсь над тем, как краска отливает от его лица.

— Хорошо. Да. Хорошая мысль. Считай, что они официально забанены.

— Спасибо, — говорю я, хватая его за рубашку и притягивая к себе. — Но знаешь, кого не забанили?

Он выгибает бровь.

— Ты хочешь пойти?

Я прикусываю нижнюю губу, выдерживая его пристальный взгляд, и медленно киваю. Я не заходила в “Vixen” с той ночи, потому что слишком нервничала, чтобы даже думать об этом, но, думаю, я наконец-то готова.

— Хочу, — отвечаю я ему. — Но я не хочу, чтобы ты принимал меня в одной из своих личных комнат.

Он внимательно смотрит на меня.

— Я не собираюсь делиться тобой.

— А я и не хочу этого.

Он прислоняется к машине, и прижимается ко мне, обхватывая своей большой рукой основание моего горла, заставляя поднять подбородок.

— Тогда чего же ты хочешь, Птичка?

Ухмылка растягивается на моем лице, когда я провожу пальцами вниз по его груди, не останавливаясь, пока не нащупываю его эрекцию через брюки.

— Я хочу устроить шоу, но только для тебя, и ты не прикоснешься ко мне, пока не встанешь на колени, умоляя попробовать меня на вкус.

Он стонет.

— Детка, не поступай так со мной. Ты же знаешь, я не могу удержаться, чтобы не прикоснуться к тебе.

Я качаю головой.