Призрачная любовь

— Это что, твой новообретенный фетиш? — он шепчет мне на ухо, и, если бы я не была так взвинчена неодобрением Остина, я бы пришла в замешательство от одной мысли о том, что Айзек Бэнкс произнес слово «фетиш» где-то рядом со мной.

Вместо этого я снова пихаю его локтем в живот.

— Яйца моего брата и слово «фетиш» никогда не должны упоминаться в одном предложение.

Айзек смеется, его рука опускается мне на поясницу, и он ведет к другому концу массивной стойки.

— Как думаешь, тебе удастся усадить свою задницу, не ввязываясь в драку с кем-нибудь из моих платящих клиентов?

Я закатываю глаза и опускаю задницу на один из барных стульев, когда Айзек обходит меня и направляется к другой стороне бара.

— Он мудак, — напоминаю я Айзеку, на случай, если он мог это забыть за последние десять секунд.

— Он чрезмерно заботлив и находится в шоке. Разница есть, — говорит он, а затем берет стакан и что-то наливает, и я надеюсь, что это не для меня, потому что напиток, который он приготовил мне сегодня днем, был ужасен. Не могу представить, что этот будет лучше. — Он был бы меньше удивлен, если бы ты пришла домой и объявила, что выходишь замуж за египетского принца. Узнав, что твоя младшая сестра ходила в секс-клуб… мужчине требуется минутка, чтобы осознать это. Кроме того, мы с тобой оба знаем, что ты его просто дразнила.

— Я его не дразнила.

— Дразнила, Аспен, — упрекает он, бросая взгляд через длинный стойку бара, где Бекс оживленно флиртует с Остином, что мгновенно действует мне на нервы, несмотря на то, что я сказала ей флиртовать сколько душе угодно. Я вдруг перестала чувствовать себя такой великодушной. — Кроме того, не хочу обидеть Бекс, но между вами двумя, если бы кто-то и устроил дикую оргию на глазах у толпы незнакомцев, то это была бы она. Не ты. Это не твое.

— О, — говорю я, выгибая бровь. — И ты вдруг понял, в чем заключается мой фетиш?

На губах Айзека растягивается ухмылка, и он смотрит на меня из-под густых темных ресниц, и что-то сжимается глубоко внутри меня. Он не говорит ни слова, но выражение его глаз говорит о том, что он точно знает, что мне нравится.

Айзек задерживает мой взгляд на мгновение дольше, чем нужно, прежде чем, наконец, опустить его и ослабить свою власть надо мной, давая мне возможность отдышаться.

Что, черт возьми, на него сегодня нашло? Возможно, он упал и ударился головой, и в настоящее время у него сотрясение мозга. Эта его дерзкая, самоуверенная версия не дает мне покоя. Айзек, которого я знаю, из кожи вон лезет, чтобы напомнить мне, что между нами никогда ничего не будет, но то, как он продолжает смотреть на меня и придумывать предлоги, чтобы прикоснуться ко мне… черт. Я не знаю, что с этим делать. Он заставляет меня чувствовать то, что, как мы с ним оба знаем, я не должна чувствовать, но чем больше внимания он мне уделяет, тем сильнее я чувствую голод.

— Вот, — наконец говорит он, протягивая мне напиток, над которым усердно работал. — Выпей это и подожди здесь, пока остынешь. Мне нужно встретиться с менеджером моего бара и выяснить, что происходит с нашим ассортиментом. Я буду максимум через десять минут. Как ты думаешь, ты сможешь так долго держаться подальше от неприятностей?

Ухмылка растягивает мои губы.

— Кто знает? Я чувствую себя немного… необузданной с прошлой ночи, — говорю я, подначивая его, и поворачиваясь, чтобы посмотреть на людей, которые пришли отлично провести вечер. — Возможно, мне придется найти кого-нибудь, кто прижмет меня к стенке в туалете.

— Черт возьми, — бормочет Айзек себе под нос. — Из-за тебя у меня будут неприятности.

Я оглядываюсь на него как раз вовремя, чтобы поймать его взгляд, прежде чем он поворачивается и уходит.

Итак, какого черта мысль о том, что я трахаюсь с каким-то случайным парнем, может навлечь на него неприятности?

Я смотрю, как он отходит, останавливается возле какой-то женщины и отводит ее в сторону. Она берет папку из-под барной стойки и начинает листать страницы, но я не могу не заметить, как часто взгляд Айзека возвращается ко мне. Пытается ли он присмотреть за мной, чтобы убедиться, что со мной все в порядке? Или убеждается, что я не сбежала с каким-нибудь незнакомцем и не трахаюсь на его танцполе? Могу только представить, что скажет на это Остин.

При одной мысли о моем брате я беру свой напиток и подношу его к губам, делая изрядный глоток, и с удивлением обнаруживаю, что он не так уж плох. Я продолжаю потягивать его, и пока я это делаю, мой взгляд задерживается на Айзеке, пока он работает. В своей темной рубашке на пуговицах он — идеальное воплощение женской эротической мечты. Она осталась расстегнутой вверху, демонстрируя идеальную форму его мускулистой груди, и каждый раз, когда мой взгляд опускается вниз и задерживается там, у меня начинают течь слюнки.