Призрачная любовь (СИ)

Психиатр прислушался к просьбе и, одернув одежду, пошел преподавать. Вера еще какое-то время простояла в коридоре, прислонившись спиной к стене и прислушиваясь к замедляющемуся биению сердца. Она все еще ощущала тепло его тела. Вера оттолкнула его потому, что ее пугали собственные желания. Два прошедших дня она вела себя как распущенная девица. Необузданное влечение легко прощается мужчине, но женщин, демонстрирующих развязное поведение, называют не лучшими словами. Вере было бы больней всего снова на это услышать о себе.

День прошел для Веры как в тумане. Она ощущала себя уставшей после всего. Страсть, так изменившая ее, тоже не давалась просто. В пять Вера была в своей новой спальне. Она упала в постель и думала, что просто передохнет, но проснулась уже от прикосновения Иннокентия. Два прошлых дня хранительница мало спала, и этот дневной отдых показался ей необходимой передышкой.

Увидев перед собой любимого, Вера потянулась к нему. Иннокентий ответил нежным поцелуем, но остановил ее руки, готовые забраться ему под одежду.

— Думаешь, мы каждый вечер теперь только и будем делать, что заниматься любовью? — он отстранился.

Вера села на постели и глубже запахнулась в домашнюю кофту. Что это, месть за утреннее происшествие?

— Это слишком приземленно, — продолжал улыбаться Иннокентий.

"К черту духовность!" — отворачиваясь, подумала Вера. И тут ей снова стало за себя стыдно.

— Одевайся, — сказал ей психиатр. — Я приглашаю тебя на свидание. Извини, что не предупредил заранее, но я уже взял билеты. Ты готова идти?

Вера взглянула на кавалера потрясенно. Обычно, когда у нее начинались постельные отношения с парнями, романтические свидания как таковые заканчивались. Они превращались в совместные тусовки в клубах, пьяный угар, Вера, наверное, не умела быть той нежной нимфой, ради которой хотелось бы все время творить волшебство. Она была ценным призом, который требовалось завоевать, бросить к своим ногам, доказать себе, что ты купил достаточно роскошную женщину. Больше ничего… просто достойный гордости предмет мебели.

Вера встала, проговаривая себе: "Только в этот раз ничего не испорти".

Перебирая свои вещи в шкафу, она обернулась к Иннокентию с вопросом:

— А куда мы идем?

— В театр, — он искренне улыбался.

Вера вдохнула. Хорошо. Это будет еще одна его встреча с прошлым. Психиатр ведь говорил, что любит это, но из-за Лили, Вера не сомневалась, он уже столетие там не бывал.

— Что мне надеть? — растерялась хранительница.

Вот Вера-то как раз не бывала в театре почти. Она всего раз ходила со своим парнем однокурсником на модную постановку, едва перебравшись в Москву. Провинциалке хотелось влиться в ритм жизни столицы. Но они оба откровенно заскучали, и по окончании представления Вере было совестно, что она заставила кавалера потратить свою стипендию на то, что никому из них не принесло удовольствия. Больше с Пашей она в театре не была, да и вообще никогда туда больше не заходила. И тут… Вера украдкой бросила взгляд на Иннокентия. Она нарвалась на ценителя искусства. Вот же… Хранительница вдруг давно знакомыми чувствами поняла, что вскоре он догадается о том, что она недостаточно такая как ему надо. Старые привычки требовали включить притворство. Вера вздохнула и просто понадеялась на то, что судьба окажется на ее стороне.

— Но у меня же нет увольнительной, — проговорила хранительница.

Иннокентий улыбнулся и вышел, спустя пару мгновений он снова показался в спальне и положил на кровать открытую жестяную коробку из-под печенья. Она была доверху забита алыми бумажками. Вера выдохнула. Бесполезно сопротивляться.

— За долгую жизнь я набрал столько, что мне хватит теперь на то, чтобы прогулять в больнице год. Я поделюсь с тобой, для меня, как видишь, это небольшая потеря, — пояснил психиатр. — Вер, я правда не хотел бывать на улице до этого момента. Пока не встретил тебя.

Он вышел, и хранительница принялась собираться. Слова Иннокентия придали ей уверенности. Она готова была пойти в театр, чтобы сделать приятно ему. Поэтому Вера привела себя в надлежащий вид. Черные обтягивающие леггинсы с блестками, свитер крупной вязки золотистого цвета поверх черной водолазки. Вера сделала вечерний макияж, уложила волосы крупными локонами и даже накрасила ногти немного уже подсохшим с сентября лаком. Хранительница посмотрелась в зеркало. Она не была похожа ни на себя новую, ни на себя старую. Что-то странное.

— Кто ты, женщина? — обратилась хранительница к своему отражению и вышла в гостиную.

Иннокентий удовлетворенно окинул ее взглядом. Вера нравилась ему внешне… физически. Теперь, когда хранительница нарочито не подчеркивала свою сексуальность, его видимо, цепляла ее природная, естественная красота. Только вот Вера чувствовала себя в этом виде уязвимой и хрупкой. Раньше внешность была ее оружием, а теперь просто ее частью.