Призрачная любовь (СИ)

Вера перевела дыхание и поняла, что наконец-то может разговаривать с ним. Больше не было так стыдно. Кажется, Иннокентий воспринял все эти ее сумасбродные порывы… нормально. Ей с ним очень повезло. Кто другой, наверное, бы испугался.

— Может, я лучше пережду в своей комнате, то есть у Виктора?

— Нет смысла прятаться, — ответил психиатр. — После бала все воспринимают тебя как мою спутницу. Их скорее удивит, если выяснится, что мы живем отдельно.

Вера кивнула и, завернувшись в простыню, пошла в душ, надеясь, что не встретит по дороге Виктора. Это был бы неприятный момент. Вере, конечно, лестно было стать хозяйкой вечера, но вместе с этим ее не оставляли мысли о собственной распущенности. Да что же с ней не так?!

Вера уже вывернула ручки душа на полную, когда в комнате появился Иннокентий. Хранительница слышала, как он положил на стул одежду, следом отодвинулась занавеска, и психиатр присоединился к ней. Вера обернулась. У них же времени всего ничего, пока не нагрянут все эти бессмертные. Иннокентий схватил губку и помог Вере намылить спину. Она обхватила себя руками. Хранительнице по-прежнему было стыдно за себя. Его спокойное поведение помогало расслабиться, но не забыть.

— Ты не шлюха, — прошептал ей на ухо Иннокентий. — Так называлась моя жена, которая никак не могла выбрать между двумя мужчинами. Один давал ей уверенность и комфорт, другой — необходимые ощущения. Я бы никогда не выбрал шлюху после того, как научился читать по глазам. Ты отдаешься до конца, просто потому что впервые искренне полюбила. Это большой подарок для любого мужчины. Ты вернула мне уверенность в себе.

Вера обернулась. Иннокентий улыбнулся и оставил кусочек пены на кончике ее носа.

— Кто-то должен встретить психиатров, — сказал он избраннице. — Если пойдешь, то меня очень выручишь.

Вера кивнула.

— Я намерен тянуть с собственным появлением как можно дольше. Думаю, они тебе все объяснят. Я даже немного завидую им. После многолетней истории нашего обоюдного непонимания они встретят там тебя.

Глава 16. Оставить навсегда

Вера выбралась из ванной, недоумевая. Следом она высушила волосы, надела белье и подвела тушью ресницы. Вера посмотрела на платье, которое выбрал Иннокентий. Она купила его в начале сентября. Длинное голубое с принтом из маленьких белых цветов, женственное и целомудренное. Вера еще тогда разбирая покупки, удивилась себе. Как оно могло тут оказаться? Видимо, попало в кучу отобранной одежды просто за компанию, так бывало раньше, когда Вера входила в раж. Еще осенью хранительница такого не носила. Но сейчас платье было очень кстати.

Вера подколола волосы, так что получился пучок, и стала выглядеть как добрая и скромная хозяюшка, хотя она никогда еще такой не была.

На обратном пути ей попался Виктор.

— Тебе идет, — сказал друг. — Очень необычно.

Хранительница остановилась. Хирург заслуживал хотя бы короткого разговора после того как Вера с Иннокентием стали пропадать вдвоем.

— Иди, я все понимаю, — неожиданно улыбнулся Виктор.

Вера покачала головой.

— Нет, — произнесла она. — У нас сегодня общество психиатров.

— Ого! — усмехнулся хирург. — Насколько я успел осознать, Иннокентий их ненавидит. Ты будешь там вроде громоотвода. Удачи, Вер!

Хранительница зашла в квартиру и прикрыла за собой дверь. Что ей надлежало делать? Вот хорошей хозяюшкой она никогда не была. Или это только муж стыдил ее почем зря?

Вера успела метнуться на кухню и сделать чай. Хранительница бросила в заварку побольше мяты — она любила ее запах и вкус, вдруг девушке пришло в голову, что на собрании потребуется нечто успокоительное.

Как только напиток был готов, Вера пошла открывать, все еще толком не собравшись с мыслями. Недавно психиатр позиционировал свою квартиру как святая святых. Вера пожалела, что не может сделать так же. Ей, в самом деле, нужна была передышка, теперь это чувствовалось. Но хранительница уже так прочно связалась с Иннокентием, что не могла отступить. Ей нужно сейчас было распутать последний узел. И он разрешил хранительнице в этот момент быть рядом, это вызывало трепет.

За дверью оказались двое мужчин неопределенного возраста в очках, одного из низ звали Ученикиным, Вера помнила еще по балу, когда Иннокентий указал ей на этого сухонького человека и сказал, что он глава общества психиатров. Хозяйка пропустила их внутрь, подивившись мельком, что во всех психиатрах сквозила какая-то настораживающая отстраненность. Хранители тепло ее поприветствовали и продемонстрировали зеленые бланки. На поверку это оказались бумаги, подписанные Управлением — разрешение на посещение. Вера как можно незаметней выдохнула.