Призрачные дороги

После небольшого представления, которое я устроил на встрече с главнокомандующим сирин и царем кочевников, Пустошь превратилась из Проклятых в Запретные земли, нарушение границ которых грозило суровым наказанием ослушникам. Даже курута Афиза предстояло вернуться на родину другим путем – через океан. Хотя Афиз вообще не собирался возвращаться. После коронации Лаланна часть курута отправится в Дикие земли, часть – останется в личной королевской гвардии Риса, остальные, с Афизом во главе, прокатятся грозной лавиной через Ингахию и растворятся среди народов южного континента. Молодой царь мечтал стать легендой для своего народа: он ею станет. Сирин же предстояло осваивать Сырт. Выковыривать их оттуда уже не имело смысла, да и некому было. Я вмешиваться не мог, к тому же не считал правильным: дети Верховного жить мирно не умели, государства появлялись и росли, как грибы, чтобы в один прекрасный момент рассыпаться в труху, оставив после себя другие царства. Так было, так будет, и не мне этот закон отменять. Бывшее Хогарское княжество станет новой родиной крылатых. Местом, где они будут учиться ладить с людьми. А люди – с ними. Научатся – придет время той самой империи, о которой грезила пророчица. Если же рабство останется – то уже через триста лет придется сирин снова искать защиты за высокими хребтами.

Я с головой ушел в раздумья. Вероятное будущее, изменчивое, мерцающее, разворачивалось перед взглядом текучими, как вода, картинами. Не могу сказать, что я рад был вновь обретенному дару, уж слишком он напоминал проклятие.

– Дюс, позволите задать вам один… ммм… деликатный вопрос? – вытянул меня из зыбких видений правитель нежити и, дождавшись кивка, сказал: – Узнали что-то об отце?

Вот же любознательный какой… Во все дыры нос сует. И как тот еще не отчекрыжили?

– А вот это, Андру, уже не ваше дело, – усмехнулся я в ответ.

Однако простым отказом сбить со «следа» вязкого, как хорошая гончая, вампира не получилось.

– Поскольку рассказывать не хотите, позвольте предположить… Я не ошибусь, если скажу, что вы – плод непорочного зачатия?

Эдхед то… Вот умник… Неудивительно, что пророчица тебе в свое время подписала смертный приговор.

Мне ничего не оставалось, как хмыкнуть и переключить всеобщее внимание на сирин, затихшего как мышь при появлении кота:

– Яир, ты ничего не хочешь нам показать?

– А стоит ли? – тихо спросил маг, недовольно стрельнув глазами в сторону этернус.

– Все равно узнает. Рано или поздно. Особенно если учесть, что Морра пока останется в Азале.

– Хотите, облегчу вашу участь? – почти пропел правитель нежити, заставив сирин нахохлиться, а меня – закашляться в кулак от смеха.

Неисправим, Мо шизане… Неисправим!

– Ну раз вам так нравится играть в «угадайку», милый юноша, то извольте, – не дождался ответа мага Андру. – У вас на руке появилась татуировка из предсказания. Вы жених нашей малышки и вероятный правитель Юндвари.

– Как вы узнали? Подглядывали?! – вскинулся мальчишка, непроизвольно ухватившись рукой за левое предплечье.

– Он попросил перевести, что говорит Морра, когда ты краснеешь, – подал голос Агаи, молчавший все это время. – А еще ты постоянно закатываешь рукав и пялишься на руку, когда думаешь, что никто не видит. Так что ты решил? Станешь бороться за власть, как Рис?

Большие уши мальчишки тут же налились красным цветом. Он скомкал скатерть и угрюмо обронил:

– Как вы себе это представляете? Думаете, стоит показать знак – и нас тут же коронуют? Да скорее уж по-тихому убьют! Там сейчас такая грызня начнется…

А вот тут белобрысый прав. Провидицы больше нет. Без кнута видений начнется жесткая игра, в итоге которой рано или поздно у власти останется единственный выживший. И если Морру благодаря ее дару и нежному возрасту еще могут сделать игровой фигурой, то Яира сразу пустят в расход. Слишком упрям, слишком правилен, слишком независим. Даже если друзья решат помочь, все равно шансов фактически нет. Разве что этот Грэзу впряжется и подомнет под себя армию. Это вполне ему по силам. Особенно если рядом останется второй, Вэлвиль. Вот тогда… лет эдак через двадцать… Смогут. Вот только захотят ли?

– Ваш народ, вам и решать, как все будет, – очень тихо и очень серьезно сказал правитель нежити.

Мальчишка в ответ промолчал, только оглянулся на соплеменника. Агаи в ответ на этот взгляд вздохнул. Жизнь хорошо настучала бывшему аптекарю по лбу. Настолько, что он уже не кидался с ходу спасать миры и отстаивать свои идеалы. Хотя, скорее всего, это было временным явлением. Теперь, когда эйфория победы прошла, все мысли и желания мага были связаны с противоядием и Танитой. Я Агаи понимал. Сам такой. Верховный подарил мне шанс, оставалось им воспользоваться. Но сначала требовалось уладить самые срочные дела и… подумать. Как следует подумать. «Не пожалей» – слишком явное предостережение. Божественное, чума его забери. Одно похожее я мимо ушей пропустил, за что сейчас и расхлебываюсь.