Призрачный огонь

Корбейль нетерпеливо покачал головой. - “Ты понимаешь это не лучше, чем он, хотя, по крайней мере, у тебя есть оправдание твоего пола. Это безумие. Я должен руководить нашей войной против англичан на трех фронтах. Если я посвящу себя одному из них, как я смогу контролировать другие?”

- Генерал-губернатор - твой начальник, - сказала Констанция. - “Ты должен подчиняться ему - как жена подчиняется своему мужу.”

При этих последних словах в ее голосе послышались лукавые нотки. Корбейль услышал это и резко вскинул голову. Он пристально смотрел на нее, и она не пыталась скрыть презрение или восторг, которые испытывала. На его лице появилось понимание. - “Это ведь твоих рук дело, не так ли? - медленно произнес он. - “Вы думаете, что это будет местью за нашу ссору, что вы можете поставить на карту будущее Франции в порыве злобы?”

Констанция улыбнулась. Корбейль горько рассмеялся. - А почему бы и нет? Это сработало с бедным полковником де Mовьером. Я был вашим добровольным палачом. А теперь, когда я тебе надоел, ты думаешь, что этот жирный дурак Берчени сделает со мной то же самое.”

Он наклонился и взял ее за подбородок, обводя взглядом ее лицо. - “И что же вы ему предложили? То же самое, что ты мне обещала? Тебя больше не удовлетворяет быть женой генерала. Вы чувствуете, что граф был бы более подходящим для вашего положения.”

- “Я хочу быть с человеком, который почитает меня.”

Корбейль покачал головой. - “Тебе нужен мужчина, которого можно обвести вокруг пальца. Но вы найдете во мне более достойного противника, чем Мовьер. Если мне суждено погибнуть, я возьму тебя с собой. Вы поедете со мной в Форт-Ройял.”

- Генерал-губернатор запретит это, - ответила она.

- Генерал-губернатор отбыл по делам в Монреаль. К тому времени, как он вернется, мы с тобой уже будем счастливо жить в наших апартаментах в Форт-Ройяле. Летом это зловонное, засиженное мухами болото, но это не должно вас беспокоить. Это место, где должно быть такое существо, как ты.”

Она даже не вздрогнула. Даже ненавидя ее, он не мог не восхищаться ее самообладанием.

- С Берчени покончено, - сказал он ей. - “Я написал королю о том, как его коррупция и алчность угрожают нашей кампании. Ты хочешь поехать в Париж? Когда я разгромлю англичан, я вернусь во Францию героем. - Он убрал прядь волос с ее щеки. - “Когда король примет меня в Версале, ты будешь сопровождать меня. А если ты хотя бы улыбнешься другому мужчине...”

- Ну и что же?- она бросила ему вызов. - Ты ударишь меня еще раз - храбрый генерал Корбейль, который воюет с женщинами?”

- “Я запру тебя в монастыре на всю оставшуюся жизнь.”

Он открыл ее сундук и вытащил на пол груду одежды. - Пойдем, дорогая жена. Мы должны подготовиться к нашему путешествию.”

Она послушно позвала служанок, чтобы те начали складывать ее одежду. Она знала, когда нужно уступить.

- “Но кто же тебя там ждет? - прошептала она себе под нос.

***

Пятнистый солнечный свет окрашивал лесную подстилку. Майский воздух был шумен от щебета птиц и жужжания насекомых. В верхушках деревьев стучали ветки там, где дятел преследовал свою пару. Внизу трое мужчин, крадущихся между деревьями, едва шевелили листья. Они были покрыты землей и сломанными ветками. Их бороды напоминали птичьи гнезда, а лица были заляпаны грязью. Медная обшивка их винтовок была выжжена до черноты, так что она не блестела на свету. Они двигались низко пригнувшись, делая медленные, преувеличенные шаги.

Они пересекли узкий ручей, стараясь не дать своему пороху намокнуть.

- “Вы можете остановиться прямо здесь” - сказал голос позади них. - “Я наблюдал за вами последние десять минут.”

Трое мужчин встали и смущенно огляделись. Они ничего не видели. Тео спрыгнул с ветки, на которой только что сидел. Он был одет в зеленую, как мох, куртку рейнджера и коричневые бриджи, которые сливались со стволом дерева. Он легко приземлился на ноги и направился к ним. - Надеюсь, вы были более осторожны с французами.”

Командир патруля отдал честь. - “Мы закончили нашу разведку незаметно. - Ничего особенного, капитан Кортни.”

Тео кивнул: Его новое звание было новинкой, которая еще не успела исчезнуть. Каждый раз, когда он это слышал, ему приходилось подавлять желание распухнуть от гордости. Он серьезно относился к своему статусу. Он отвечал за благополучие двухсот человек, большинство из которых были новобранцами, и чувствовал тяжесть их жизней так же остро, как и свою собственную. - “Вы вернулись тем же путем, каким пришли, - предостерег он их. - Сегодня я ждал вас. В другой день вам может не повезти.”

Мужчины сокрушенно кивнули. Они были сырыми и должны были многому научиться. Тео не принимал никаких оправданий. Он возлагал такие же высокие надежды на всех своих людей, от самого сурового ветерана до самого молодого новичка, но они не жалели об этом. Они знали, что это потому, что он заботился о них. За его спиной и у костров рассказы о его подвигах становились такими громкими, что Тео покраснел бы, если бы услышал их.

- “Возвращайтесь в лагерь и приведите себя в порядок, - сказал он им.