Призрачный свет

Она стояла там, наверное, с минуту, словно высматривая кого-то. Потом, наверное, этот кто-то появился, потому что она улыбнулась, слегка поклонилась и вышла в дверь, закрыв ее гобеленом. Больше ничего не произошло, хотя я некоторое время оставался на галерее менестрелей. Позже вечером я спросил дворецкого о потайной двери в галерее, и он сказал мне, что она ведет в комнату, в которой спала королева Елизавета, когда останавливалась в Грейндже.

Только спустя некоторое время после того, как мой визит подошел к концу, я совершенно случайно узнал, что день, когда я увидел фигуру в галерее, был годовщиной прибытия туда королевы.

Еще одно необъяснимое переживание также стало причиной беспокойной ночи. Обычно я крепко сплю с того момента, как моя голова касается подушки, и до тех пор, пока меня не позовут утром, но в этот раз мой сон был прерывистым. Казалось, для этого не было никаких причин. Я пребывал в прекрасном здравии, накануне много упражнялся, умеренно поужинал вполне удобоваримой пищей, и ничто не мешало моему сну. И все же сон не шел.

Несколько часов я нетерпеливо ворочался в постели, тщетно пытаясь всеми обычными способами добиться сна. Казалось, я был одержим мыслью, что нужно что-то сделать — что-то, ради чего необходимо бодрствовать. Однако самый тщательный поиск во всех закоулках памяти ничего не выявил. Ни одна задумка не была забыта, ни одно дело не осталось не сделанным. Мало что может быть более мучительным, чем такая ночь.

Наконец я заснул, но только для того, чтобы проснуться через час с ощущением, что меня разбудил звук труб. Металлический рев, казалось, все еще звучал в моих ушах, когда я очнулся от легкого сна, чтобы полностью проснуться. А потом я снова услышал трубы. На этот раз не могло быть никакого сомнения: я не спал, а бодрствовал.

Затем вдалеке послышался топот всадников. Отчетливо слышался топот конной группы, быстро приближавшийся и становившийся все отчетливее. Сначала он слышался на большой дороге, соединявшей два ближайших города и проходившей в миле от Мостин-Грейндж. Затем он зазвучал менее резко, когда всадники свернули с дороги, чтобы проехать через парк; время от времени звучали трубы, каждый раз ближе и громче. Кто мог приехать в Грейндж в такое время ночи, когда там никого не было, кроме меня? Посетителей не ждали; и уж тем более посетителей, какие могли прибыть подобным образом.

Через минуту или две стук копыт по камням возвестил, что таинственные всадники въехали во двор перед домом. Последовала остановка, а затем послышались звуки спешивающихся людей, лошадей, чавкающих удилами, и все остальное. Новоприбывшие, очевидно, входили в холл: надо было посмотреть, кто эти люди. Моя спальня выходила на другую сторону дома, и из окон ничего не было видно; поэтому я накинул халат и пошел в пустую комнату в передней части, откуда открывался полный обзор.

Идя с этой целью по коридору, я не только громче слышал звуки во дворе, но и отчетливо слышал, как в холле ходят и разговаривают люди. Очевидно, это была не только многочисленная, но и важная компания. Ощущались какая-то суета и торжественность. Затем я добрался до передней комнаты, и когда вошел в нее, звуки, казалось, затихли, и мгновение спустя все было тихо. Выглянув в окно, я не увидел ни всадников, ни чего-либо еще необычного, за исключением того, что на белых камнях виднелось много отпечатков грязных копыт. Это была единственная видимая вещь, которая придавала смысл тому, что говорило мне мое чувство слуха.

Было холодно, и я с радостью вернулся в постель. Остаток ночи прошел в беспокойных приступах прерывистого сна, несколько раз я слышал отдаленные звуки всадников и труб, хотя они больше не приближались к дому. Утром первой моей мыслью были отпечатки копыт на камнях, но, выйдя из дома, я, к своему разочарованию, обнаружил, — с самого утра шел сильный дождь, и камни были начисто вымыты от любых следов, которые могли там оставаться. В этот момент появился егерь и сказал, что всю ночь не спал в ожидании браконьерского налета. Поэтому я воспользовался случаем и небрежно спросил, не случилось ли чего-нибудь необычного ночью, и он ответил мне, что все было совершенно спокойно, за исключением того, что ночь временами была ветреной.