Призрак большого города

– Зависимый, – возразила Мороз. – От моих денег. Он работает искусствоведом, получает какие-то гроши, но жить любит даже не по-княжески – по-королевски. Вот и беспокоится о наследстве. Боится остаться с голым задом.

– А вы его оставите?

– Я всем родственникам отписываю что-либо. Всем! Даже приблудной Дашке. Но им мало того, что они получат. Каждый хочет заграбастать ВСЕ! Включая Хэлен, которой небо коптить осталось чуть дольше, чем мне. Но она считает, главное – не это, а то, что она всю жизнь мне помогала. И это так. Хэлен – единственная, кто для меня что-то делал. Я благодарна ей, но завещать фирму не могу. Она ее либо разорит, либо продаст. Вот Константин вывел бы ее на новый уровень. Он умница… – И, запнувшись, добавила: – Был!

Только Герда подумала о том, что Мороз уж слишком разоткровенничалась, как дверь вновь распахнулась.

– Ни минуты покоя, – прорычала Снежана, глянув на визитершу. – Тебе-то чего надо?

Дарья (а это была именно она) зло выкрикнула:

– Зачем вы так с отцом?

– Как – так?

– Он вас любит, а вы… Выгоняете его из дома и говорите, что больше не желаете его видеть!

Мороз с кривой улыбкой слушала обвинения в свой адрес и не пыталась оправдаться. Глядя на нее, Герда вдруг испытала чувство симпатии. Да, Снежана Мороз, возможно, и большая стерва, но человек вполне достойный. И не может не вызывать уважения!

– Ты все сказала? – обратилась Снежана к Дарье, когда та захлопнула рот.

– Нет, не все! Еще я хотела выразить вам свой протест!

– С этим, девочка, обращайся в Гаагу, – рассмеялась Мороз. – Там все протесты рассматривают, а я на них чихаю. – Она зачерпнула полную ложку подтаявшего мороженого и отправила его в рот. – А концерн мой вы с отцом не получите, и не надейтесь.

– А кто получит? Ваш сексуальный утешитель? Или, может, дворецкий?

– А что, это хорошая мысль. Мне она, как ты помнишь, тоже в голову приходила. Карл со мной уже двадцать лет и предан мне, как никто… Спасибо, дорогая, что напомнила про его кандидатуру.

Дарья глубоко задышала, и ее высокая, увешанная многоярусными цепочками грудь начала вздыматься.

– Не взорвись только, как паровой котел в моем подвале! – язвительно проговорила Снежана. – И запомни, я буду делать то, что хочу, и ваши истерики ни к чему не приведут. А папаше передай, если он не отстанет от меня со своими претензиями, я его совсем из завещания вычеркну.

– Какая же вы… – Дарья не нашла слов, чтобы охарактеризовать тетку. Или же нашла их слишком много и не знала, какой из эпитетов выбрать. Поэтому она замолчала и ушла.

– Наконец-то, – облегченно выдохнула Мороз. – Я эту девицу терпеть не могу.

– Почему вы и Хэлен иначе как «приблудной» Дарью не называете? – проявила бестактное любопытство Герда. Что это совершенно не ее дело, она на мгновение забыла, однако тут же вспомнила и извинилась: – Простите, не мое дело…

– Да ладно вам, Герда, деликатничать. Любопытство – не порок. – Она опустошила свою емкость с мороженым и покосилась на ту, что предназначалась Герде. – Вы точно не будете?

– Нет.

– Тогда я съем. – Снежана подвинула к себе розетку с осевшей горкой мороженого и принялась орудовать ложкой. – А теперь про Дашку. Но начать придется с Арсения. Он у нас всегда был маминым любимчиком, она его до безобразия избаловала. Арсений с детства считал себя пупом Земли. И, когда вырос, своего мнения не изменил. Поэтому с женщинами вел себя как настоящая скотина. А так как мужчина он, как, наверное, и сами заметили, видный, то поклонниц у него было море. Одна из таких в него втрескалась и даже сбежала из дома. Дело в том, что она родом из строгой мусульманской семьи, и родители запрещали ей дружить с парнями. О сексе вообще говорить не стоит! До брака ни-ни, а кто б ее за иноверца замуж отпустил? Да и Арсений жениться не собирался. Короче, влюбленной ничего не оставалось, как уйти из отчего дома. Братец мой это оценил, и молодые люди начали встречаться. Даже какое-то время вместе жили, но Арсению быстро его пассия надоела, и он ее бросил. Причем беременную. Но денег на аборт дал. После чего благополучно забыл о ее существовании. Прошло время. Арсению исполнился полтинник. Юбилей мы отмечали на теплоходе – сняли его на два дня. И вот как-то заходит мой брат в каюту, а там пожилая горничная убирается. Увидев Арсения, она в лице переменилась, а он не поймет – что это со старушкой.

– Ею оказалась та самая брошенная им женщина?

– Совершенно верно. Ей тоже было пятьдесят, но она выглядела ужасно (я сама видела). Это Арсения шокировало, как и то, что она работает горничной, ведь, когда он с ней встречался, девушка училась в институте.

– Пришлось бросить из-за ребенка?