Призрак Бомбея

У Дхира было потрясающее обоняние — он различал самые неуловимые запахи и тончайшие ароматы. На нюх определял состав любой косметики, которой мать тешила свое тщеславие, — от широкого ассортимента индийских аттаров в хрустальных флакончиках до мыла «Чистота лотоса».

— «Олд спайс»! — Завопил он, и Мизинчик в восторге зааплодировала.

— Настоящий импорт или местная подделка? — спросил Туфан, подозрительно разглядывая бутылочку.

Дхир поморщился.

— Бодяга, — сказал он, словно извиняясь. — Разлит, поди, в Кальяне или Улхаснагаре.

— А синдхи[70] в магазине уверял папу, что настоящий — контрабандный. — Туфан нахмурился и вспомнил, как лавочник дал Джагиндеру понюхать зубочистку с ваткой, пропитанной одеколоном.

— Если даже папа не отличил, — добавил Дхир, стараясь угодить, — никто наверняка не догадается.

— Папа не будет душиться черт-те какой бурдой, которую беженец намешал! — Туфан защитил отцовскую честь.

Он осторожно засунул белый флакон под кур-ту и решил обменять его на что-нибудь у предприимчивого раддивалы[71], который доставит «олд спайс» туда, где его можно перепродать. Затем Туфан крикнул: «Эге-гей!» — и быстро ушел, напоследок расстреляв невидимую банду грабителей и убийц.

Дхир виновато пожал плечами и повернулся к Мизинчику:

— Давай найдем Гулу. Он уже отвез папу на работу и вернулся.

Мальчик надеялся, что уговорит шофера подбросить их до «Бадшаха», где подают прохладительные напитки и можно освежиться лаймово-апельсиновым соком с солью, сахаром и перцем.

— Маджи меня не отпустит, — сказала Мизинчик, — из-за живота.

Дхир снова пожал плечами и поковылял вон из комнаты.

Маджи и Вимла еще сидели в гостиной, судача о ежегодном наплыве туристов из Саудовской Аравии и Персидского залива в период муссонов.

— Круглый год торчат в своей пустыне, а потом прутся сюда, чтобы нежиться под дождем, — возмущалась Маджи. — Моются только по пятницам, а несвежий запах перебивают арабской парфюмерией…

— Но от муссонов же вся Индия расцветает, — мечтательно сказала Вимла. — Вместо черной земли — изумрудная зелень, а небо не белое, а нежно-голубое.

— …Да еще и развлекаются с нашими девушками, — продолжала Маджи, грозно помахав тростью. — Теперь даже парсские девушки захаживают к арабам — копят денюжку на приданое.

— Хай Рам! — воскликнула Вимла, внезапно очнувшись. — Аж не верится! Своим-то парсы не дадут умереть с голоду. Правда, все они потеряли работу после ухода британцев, что уж тут поделаешь!

«Потому-то она так и следит за Милочкой-диди», — подумала Мизинчик. Вимла часто сетовала на перемены, произошедшие в Бомбее после обретения Независимости. Современные девушки стремятся получить образование и не торопятся замуж, а некоторые эгоистки даже делают карьеру. Дабы оградить дочь от дурного влияния, Вимла держала ее взаперти.

Маджи тоже присматривала за Мизинчиком, но — заботливо и ненавязчиво.

Просто Маджи уверена в себе, решила Мизинчик, а тетя Вимла — боится.

Чертовщина

В тот день Нимиш был непривычно возбужден: он уломал Гулу съездить в парсский книжный магазин «Тарапоревала», неподалеку от Хорнби-роуд. Нимиш собирался накупить хрестоматий по английской литературе на следующий год в колледже св. Франциска Ксаверия — одном из старейших и наиболее почитаемых учебных заведений города.

— Я уехал, — крикнул с порога мальчик.

Нимиш едва сдерживал волнение, ведь скоро он обернет целую кучу новых книжек, с приятным хрустом загибая линейкой каждый упрямый лист оберточной бумаги.

«Амбассадор» Гулу выехал из аллеи. Шофер заранее обрызгал водой жасминовую гирлянду, которой он украсил миниатюрную статуэтку Ганеши, «устраняющего препятствия», над приборной панелью. Гулу купил цветы у торговца, проходящего мимо бунгало на рассвете, и положил такие же гирлянды для служанок на передней веранде — Парвати и Кунтал позже оставят ему пару монет. Раньше Гулу покупал каждый день по одной календуле, но это было давно.

— Можно? — спросила Мизинчик, открыв дверцу машины, и запрыгнула внутрь. — Маджи вздремнула, а мне нужна школьная тетрадка, ведь уже на следующей неделе начинаются занятия.

— Мне тоже! — завизжал Дхир и пустился за ними со всех ног.

— И мне! И мне! — заорал Туфан, тоже не желая оставаться в стороне.

— А что тебе задали? — спросил Нимиш, когда они тронулись.

Мизинчик замялась:

— Про привидения.

— Привидения?!

— Рам! Рам! — вскрикнул Гулу, выруливая из ворот, и пробормотал защитную мантру. — Каким только страстям не учат в школе…

— Так нечестно! — взвизгнул Туфан. — Мы этого не проходили.

— Но мы же смотрели «Бен-Гур»[72], — сказал Дхир, словно это одно и то же.

— Истории о привидениях, народные сказки — ну, все такое. — Мизинчик наигранно пожала плечами.

— Ясно. — Нимиш поджал губы и поправил пальцем очки на носу. — Народные сказки — полная белиберда, если, конечно, они не запротоколированы.

— В каком смысле?