Призрак дома на холме. Мы живем в замке

– Пишете про то, что происходит в доме?

– Да.

– И про меня тоже?

– Нет.

– Думается, вам надо включить наши записи с сеанса. Вы про что сейчас пишете?

– Артур. Не могли бы вы почитать или что-нибудь в таком духе?

– Конечно-конечно. У меня правило – никому не мешать.

Элинор слышала, как он взял книгу, положил, взял сигарету, чиркнул спичкой, снова поерзал и наконец спросил:

– Послушайте, а не надо чего-нибудь сделать? Где все?

Доктор ответил терпеливо, но равнодушно:

– Теодора и Люк, насколько я знаю, ушли исследовать ручей. Остальные, наверное, где-нибудь в доме. Кстати, моя жена отправилась к миссис Дадли.

– Ясно. – Артур снова вздохнул. – Коли так, можно и почитать, – сказал он и через минуту начал снова: – Знаете, доктор, не хочется вас отвлекать, но вы только послушайте, что здесь написано…

7

– Нет, миссис Дадли. По моему глубокому убеждению, – сказала миссис Монтегю, – молодых людей разного пола нельзя селить вместе. Если бы мой муж посоветовался со мной, прежде чем затевать этот безумный выезд…

– А вот я всегда говорю, – это был голос миссис Дадли, и Элинор, прижавшаяся к двери, от удивления раскрыла рот в полудюйме от деревянной филенки, – что молодость бывает раз в жизни. Молодые развлекаются, в их годы это вполне естественно.

– Но жить под одной крышей…

– Да уж не такие они дети, понимают, что можно, чего нельзя. Хорошенькая мисс Теодора вполне способна о себе позаботиться, какой бы шалун ни был мистер Люк.

– Передайте мне полотенце, миссис Дадли, я протру серебро. Я считаю возмутительным, что нынешние дети так рано все узнают. Должны быть тайны, которые по праву принадлежат взрослым и до которых детям надо сперва дорасти.

– Тогда им несладко придется, прежде чем они все узнают на собственной шкуре. – Голос миссис Дадли журчал легко, свободно. – Эти помидоры Дадли сегодня утром снял в огороде. В нынешнем году они удались.

– Порезать?

– Ой, нет, нет. Садитесь и отдыхайте, вы уже и так сегодня натрудились. Я поставлю чайник и сделаю нам с вами чайку.

8

– «Все пути ведут к свиданью». – Люк через комнату улыбнулся Элинор. – А синее платье на Тео правда твое? Я его прежде не видел.

– Я – Элинор, – издевательски вставила Теодора, – потому что у меня борода.

– Как ты предусмотрительно взяла одежду на двоих, – сказал Люк Элинор. – В моем старом джемпере Тео смотрелась бы куда хуже.

– Я – Элинор, – сказала Теодора, – потому что я в синем. Мою любовь зовут на Э, и я люблю ее, потому что она эфемерная. Ее имя Элинор, и она живет эгоистическими мечтами.

Теодора вредничает, отстраненно подумала Элинор; она как будто смотрела на них издали и слышала их голоса. Теодора вредничает, а Люк пытается это смягчить, ему стыдно за себя, что он надо мной смеется, и за Теодору, потому что она вредничает.

– Люк, – сказала Теодора, косясь на Элинор, – иди сюда и спой мне еще раз.

– Не сейчас, – ответил Люк – ему явно было неловко. – Доктор уже расставил фигуры.

Он повернулся и отошел с чуть излишней поспешностью. Уязвленная Теодора откинулась в кресле и закрыла глаза, всем видом показывая, что не намерена разговаривать. Элинор сидела, глядя на свои пальцы, и вслушивалась в звуки дома. На втором этаже хлопнула, закрываясь, дверь; птица присела на башню и тут же снова вспорхнула. В кухне потрескивала, остывая, плита. Мелкий зверек – кролик? – пробирался через кусты у летнего флигеля. Элинор, со своим новым ощущением дома, различала даже, как медленно оседает пыль на чердаке и стареет дерево. Только библиотека была от нее закрыта, она не слышала ни частого дыхания миссис Монтегю и Артура над планшетом, ни их взволнованных вопросов; не слышала, как ветшают книги и сыплется ржавчина с винтовой лестницы в башню. В будуаре Теодора раздраженно постукивала пальцами, а доктор с Люком переставляли шахматные фигуры. Потом в библиотеке с грохотом распахнулась дверь, и Элинор уловила резкий сердитый звук приближающихся шагов. В следующий миг все разом повернули голову – в будуар ворвалась миссис Монтегю.

– Я заявляю, – с напором выдохнула она, – я заявляю, что это возмутительно!

– Дорогая… – Доктор привстал, но миссис Монтегю сердито от него отмахнулась.

– Если бы ты соблюдал элементарные приличия… – начала она.

Артур, робко следовавший за ней, прошмыгнул к креслу у камина, а когда Теодора взглянула на него, предостерегающе мотнул головой.