Призрак гнева

— Ах, ты… — Хилдир кинулся на Брана. В два прыжка преодолев разделявшее их расстояние, замахнулся киркой.

Бран ушел от удара, поднырнув под вскинутую руку. Схватил Хилдира за кисть, кулаком заехал по носу. Хилдир зашипел сквозь стиснутые зубы, кирка выпала и зарылась во вскопанную землю. Бран упал навзничь, увлекая противника за собой, и тот с размаху шлепнулся в снег. Миг — и оба вскочили на четвереньки. Волосы свисали им на глаза. Рыча, противники набросились друг на друга.

Они сцепились, будто псы. Люди вокруг что-то кричали, но эти двое как оглохли. Принялись молотить друг друга по чему попало, только кулаки мелькали в воздухе.

— Свиньи! Дураки! — раздался пронзительный вопль. — Как вам не стыдно!

На спины парней обрушились удары. Они не сразу сообразили, что происходит, но боль заставила их ослабить хватку.

Над ними с палкой стояла Улла. Размахнувшись, огрела Хилдира по поднятым рукам, и люди вокруг громко засмеялись.

— Совсем охренела, мать твою! — вскрикнул Хилдир.

— Совести у вас нет! — ее глаза сверкнули. — Кладбище здесь! Могилу ведь роем, постыдились бы! — она снова отвесила каждому по удару. Хилдир взвыл. Бран молчал, заслонясь руками. Улла взглянула на него, и ему почудилось, будто ее губы шепчут: "уходи".

— Кончай, ты, дура! — крикнул Хилдир.

Бран тяжело встал на ноги и, ни на кого не глядя, вытер кровь с разбитых губ. Когда он шагнул вперед, люди молча расступились, давая дорогу. Бран пошел с кладбища прочь.

Улла догнала его на тропинке у реки.

— Бран! — окликнула она. Он обернулся.

— Извини, — подбежав, промолвила Улла запыхавшимся голосом.

— Да ничего. Действительно вышло глупо, ты права. Я вовсе не хотел с ним драться. Тем более на кладбище.

Она молча смотрела ему в лицо.

— Как ты? — после паузы спросил Бран. — Как себя чувствуешь?

— Нормально, — она опустила взгляд.

— Я… ты… Я только хотел помочь, — Бран ощутил, что краснеет. — Просто я боялся, что ты можешь умереть. Ты была совсем ледяная, и я… Но я не собирался… я не хотел… тебя оскорбить. Я ведь тоже всех лечу, как и ты. Я просто не мог дать тебе умереть. Прости, ладно? Не сердись.

Она подняла ресницы и несмело, быстро улыбнулась.

— Я вовсе не сержусь, — голос стал застенчивым и мягким. — Конечно же нет. Спасибо тебе. Если бы не ты, я бы… меня бы, может, и в живых уже не было.

— Хорошо. Я очень рад, что ты… что я… — Бран, смешавшись, замолчал.

— У тебя лицо разбито, — тихо сказала Улла после длинной паузы. — Это, может, я тебя…

Бран дотронулся до лба и, увидев кровь на пальцах, досадливо поморщился. Улла набрала в горсть снега. Встав на цыпочки, приложила к ссадине у Брана на лбу:

— Похоже, это все-таки я тебе раскроила, палкой.

Бран смотрел ей в глаза, но ее взгляд ускользал, постоянно уходил в сторону. Потом она прикусила губу, и рука опустилась. Бран, неожиданно для самого себя, поймал Уллину ладошку. Девушка вздрогнула, когда Бран осторожно сжал ее ледяные пальцы, отшатнулась и напряглась. Бран уловил страх и смятение, которые, словно внутренний поток, шли от нее к нему.

— Тебе тоже я кажусь страшным, да? — спросил он. — Тебе тоже?

Ее личико дрогнуло.

— Прошу тебя, не бойся, ладно? — попросил Бран. — Я не хочу, чтобы ты меня боялась.

Она вскинула взгляд, и сияние огромных глаз почти ослепило Брана.

— Я вовсе не боюсь, — тихо, с силой выговорила девушка. Обеими руками взяла его руку и прижала к своей груди. — Я не боюсь. Теперь уже нет… теперь нет. Я знаю, ты видишь мои мысли, но так даже лучше. Ты видишь, что я думаю, значит, и объяснять не надо.

— Нет, — поправил Бран, глядя в ее лицо, доверчиво распахнувшееся ему навстречу. — Я вижу только, что ты чувствуешь. Я не читаю мысли у всех людей подряд. У моего отца — нет, и у моих друзей тоже. И вообще у тех людей, которые… которых я люблю.

Она глубоко вздохнула и, будто растение к солнечному свету, потянулась к Брану. Он пальцем провел по ее щеке. Губы Уллы, яркие, своевольные, дрогнули и улыбнулись.

— Ты очень красивая, — сказал Бран. — Ты об этом знаешь?

— Ничуть я не красивая. Это моя сестра красивая, а не я.

— Твоя сестра… — Бран вздохнул. — Дурочка она, твоя сестра, прилипалка. Вешается на всех.

Улла вдруг выпустила его ладонь. Свет исчез из глаз, будто кто-то дунул на свечу и загасил ее.

— Я что-то не так сказал? Что случилось, ты обиделась?

Улла нагнула голову.

— Ты рассердилась из-за сестры? — удивился Бран. — Прости, я не хотел. Я думал… ну, словом, что вы с ней не очень дружны.

— Так и есть, — она глядела в сторону.

— Не обижайся, — Бран взял ее ладонь.

— Я не обиделась. Но только… ты не думай, что я такая же. Что я тоже… вешаюсь… — румянец залил ей лицо и шею. Улла опустила взгляд.

До Брана не сразу дошло, о чем она говорит.

— Но я… я вовсе не… — начал он. — Это вовсе не… Словом, я никогда так о тебе не думал! Мне и в голову такое не приходило, честно!

Она посмотрела ему в глаза:

— Но ты ведь наверняка слыхал, что говорят?

— Ну да, слыхал, — Бран пожал плечами. — Если ты про этого, как его, ну, брата Хилдира, то конечно слыхал. Хилдир мне и рассказал. Так что?

— Что он тебе сказал? — срывающимся голосом спросила Улла.