Призрак гнева

Вопль. Кто-то пронзительно крикнул совсем рядом. Бран услыхал рычание, хруст снега и громкий рев, как от ярости и боли. Открыв глаза, увидел пламя, в ноздри ударил запах паленой шерсти. Медведь отступал, мотая головой. Человек, державший факел, снова закричал и ткнул головешкой в морду зверя.

Это была Улла. Бран глядел на нее, хватая воздух ртом. Медведь оскалил зубы. Глаза девушки сделались огромными от страха.

— Быстрее! — вскрикнула она.

Не поднимаясь, будто ящерица, Бран скользнул по снегу. Схватил меч, резко развернулся и всадил клинок медведю прямо в горло.

И все вдруг замерло: и зверь, и Бран, и люди неподалеку. Кровь плеснула в лицо, горячая, как струя из гейзера. Бран потянул и выдернул меч. Зверь ничего не делал, даже не шевелился, просто стоял, шумно дыша. Бран смотрел в его глаза, наполнявшиеся удивлением и болью, походившие на мутные зеркала, в каждом из которых Бран увидал себя.

Кровь медведя заливала снег, Бран ощущал на руках ее тепло и соленый вкус во рту. Он стал отползать, медленно отталкиваясь ногами.

— Убегай же! — взмолилась Улла. Сделала шаг назади подняла над головой факел.

Вскинув голову, чудовище взревело. Кровь из раны хлынула рекой, с ног до головы окатив Брана. Он отполз и встал на четвереньки. От рева заложило уши. Хищник подался следом за своим убийцей, сделал шаг — и покачнулся, пригнул голову к земле. Снег разом почернел от крови. Медведь застыл, шатаясь и рыча. Его рык стал похож на хрип.

Очнувшись от столбняка, люди окружали зверя. Тот неуклюже повернулся, бока ходили ходуном, он качался, словно под натиском бури. Шагнув вперед, конунг всадил копье чудовищу под ребра, и медведь, взревев, попытался достать человека лапой, но силы утекали вместе с кровью в снег. Вот он пошатнулся. Еще несколько копий вонзилось в косматые бока. Зверь застонал, сделал шаг, но лапы подломились, и он тяжело повалился наземь.

Он рухнул, как обвал. Люди завопили, бросились вперед, замелькали копья и секиры. Толпа плотно обступила поверженное чудовище.

Кто-то схватил Брана за плечо:

— Эй, паренек, ты ранен?

Вскинув голову, Бран увидел Сигурда Ярла.

— Вроде нет, — ответил Бран.

— Ты ж весь в крови.

— Это не моя… это его.

— Ну, а встать-то можешь, али как?

— Наверное…

— Тогда давай-ка, — Сигурд помог ему подняться. Бран выпрямился, тяжело дыша. Его колотило, и рука едва держала меч.

Сигурд протянул ему плащ:

— Твой, аль нет?

— Ка… кажется, мой.

Сигурд похлопал Брана по плечу:

— А ты, парень, молодец. Я всегда говорил, што ты…

— Сигурд! — завопили из толпы. — Эй, Сигурд!

— Ну, я пошел, — заторопился тот. — А ты, слышь, ступай ко мне домой, дело говорю. Отдохнешь, а то ведь на ногах не держишься, — и, прежде чем Бран успел ответить, Сигурд шагнул в толпу, расталкивая зрителей. Бран проводил взглядом его широкую спину. Закутался в плащ. Подкашивались ноги, и ужасно хотелось пить. Набежавшие люди пихали его со всех сторон: во двор собралось множество народу, всем не терпелось взглянуть на убитое чудовище.

С трудом продравшись сквозь толпу, Бран выбрался на волю. Побрел прочь, шатаясь, будто пьяный, постепенно приходя в себя. Свет факелов погас, и стало тихо. Как там Улла, не ранил он ее, часом? Надо бы ее найти, но где теперь искать? Да и возвращаться… Но ведь она мне жизнь спасла, что же, я ее брошу?

Решив, что лучше все-таки пойти в кузницу и взять котомку, Бран прибавил ходу, но далеко уйти не успел. Через минуту он услыхал шаги.

Глава 3

Торопливые шаги. Кто-то бежал следом, и снег скрипел под легкими ногами. Бран обернулся. Еще не увидев, он уже знал, кто это.

Улла.

Подбежав, она бросилась ему на шею, обняла со всей силой, на какую были способны ее маленькие руки. Потом, отстранившись, начала целовать его лицо. Бран и сам заразился ее безумием. Это было так, точно между ними внезапно рухнула преграда. Оба, казалось, наконец-то вырвались на свободу — и теперь спешили, отчаянно боясь, что у них ее отберут.

Что кто-то отберет их друг у друга.

Руки девушки обнимали Брана. Она целовала его глаза, щеки, губы, и Бран чувствовал, что губы Уллы мокры и солоны от слез.

Он отодвинулся, держа ее лицо в ладонях. Было темно, но Бран увидел Уллины глаза: рядом, очень близко.

— Ты чего? Что такое? — спросил он. — Ты ранена? Он тебя поранил? Дай посмотрю.

— Нет, — она утерла слезы. — Просто я подумала, что он тебя убьет, и очень испугалась… потому что я люблю тебя. О, боги, я люблю тебя!

Губы Брана прижались к Уллиным губам. Он ощутил ее быстрое дыханье — словно Улле не хватало воздуха.

Будто внезапно сойдя с ума, они позабыли обо всем: что они стоят посреди поселка, и что в любой момент их могут увидеть. Позабыли даже о том, что здесь сейчас произошло.

Первым опомнился Бран.

— Давай уйдем, — прошептал он. — Или, может, ты собиралась пойти домой?

Он скорее угадал, чем увидел, что Улла качает головой:

— Нет. Я пойду к тебе… если пустишь.

— Если пущу, — Бран обнял ее и закружил. — Если пущу… сумасшедшая! Да ведь я люблю тебя!

— Скажи еще раз.

— Я люблю тебя, искорка, люблю тебя.