Призрак киллера

Вообще-то теперь ему совершенно расхотелось идти куда бы то ни было. То ли это было неясное дурное предчувствие, то ли он просто смертельно устал от последних событий. Но не поворачивать же обратно — он всегда шел до конца…

— Я буду ждать тебя здесь, — сказала Нина, отпивая свой коктейль, к которому еще не успела притронуться.

По ее глазам было видно, что она уже что-то знает о том, что за разговор ждет Щелкунчика, но не хочет говорить. Он решил не настаивать. Зачем? Еще пара минут, и он сам все узнает.

Пройдя через зал, миновав танцующие пары и мечущихся официантов, Щелкунчик прошел по коридору. Там тоже было полно шляющихся людей. Кто-то пел, кто-то целовался прямо посередине…

«Нашли тоже место!» — раздраженно подумал Щелкунчик, пробираясь через толпу. Толпа ему больше всего не нравилась — он знал, как легко действовать в толпе убийце…

Вот и холл, о котором говорила Нина. Помещение было отделано серым мрамором в прожилках, по стенам стояли металлические пепельницы и солидные кожаные кресла. Это было нечто среднее между холлом и курительной комнатой.

С одной стороны были двери двух лифтов, а с другой — дверь бара, широко открытая, из которой звучала музыка и слышались голоса. Людей в холле было немного, они в основном курсировали из бара в коридор, ведущий в зал, откуда только что явился Щелкунчик. Он подошел к двери лифта и нажал кнопку вызова, чтобы спуститься на нижний этаж.

В этот момент кто-то легко коснулся его локтя сзади, и он резко обернулся. Перед ним стояла Алис…

Видимо, она вышла из бара в ту минуту, пока он стоял, повернувшись лицом к лифтам. Вот так неожиданная встреча!

— Привет! — произнесла Алис, и Щелкунчику мгновенно пришлось вновь лихорадочно вспоминать английские слова.

— Что вы здесь делаете? — наконец спросил он, вспомнив кое-что из своих познаний. Алис засмеялась мелодичным смехом и пожала легкомысленно плечами.

— О, здесь самое интересное место в Москве, — сказала она. — Тут так много разных людей…

— Вы давно приехали в Москву? — поинтересовался Щелкунчик, разглядывая это прекрасное видение, столь внезапно возникшее перед ним. Давно ли они расстались в Синегорье?

Алис выглядела великолепно — это была просто картинка из американского журнала. На ней было легкое платье в мелкий цветочек, светлое, с открытой грудью, обрамленной белоснежным кружевным «каре», а светлые шелковистые волосы небрежно рассыпались по плечам.

Сейчас она выглядела как героиня классических английских книжек для девочек — такая она была светлая и наивная. Голубые глаза смотрели чисто и пронзительно. Ну, прямо как девочка из книжек Сесиль Джемисон, которые Щелкунчик иногда читал вслух Полине в прошлом году…

— Я приехала только вчера, — сказала Алис, глядя на Щелкунчика доверчивыми глазами. — Сегодня ведь прошли выборы в России. Все журналисты сейчас тут, в Москве.

Слово «выборы» Щелкунчик по-английски не знал, но понял, что имела в виду девушка, из контекста. Действительно, по какому еще поводу собираться тут журналистской тусовке?

— Ну, очень рад был вас увидеть, — сказал Щелкунчик, улыбаясь изо всех сил. — А теперь прошу меня извинить… Мне нужно спешить. — Он указал глазами на лифт, но Алис тут же кивнула:

— Я поеду с вами. Мне тоже нужно вниз.

Щелкунчик вообще не верил в случайности. В случайные встречи — тем более. В особенности, когда дело касается случайной встречи двух незнакомых почти людей в восьмимиллионной Москве…

Он знал, что так не бывает. Просто знал. Всякие случайности и совпадения уже бывали с ним в жизни, и каждый раз ему бывало очень грустно в эти минуты. Потому что он знал: каждая такая случайность, каждое «совпадение» — это коварство и угроза… Такая уж у него была судьба, такая деятельность, что каждая случайность оказывалась смертельной опасностью. Потому что добро, благо случайно не бывают — мир не так устроен.

Под случайность маскируется только зло. Смерть…

А смерть, как ему было известно, приходит в разных обличьях. Щелкунчик давно был бы уже мертв, если бы у него не было интуитивной способности угадывать, чуять угрозу, опасность. Такое уж у него дело — тут помогает не столько ум, сколько такое вот чутье.

Сердце у него застучало часто и тяжело. А на сердце наползла его вековая печаль…

— Вы хотите поехать сейчас со мной? — уточнил он на всякий случай. Вдруг он неправильно понял. Но нет, он понял правильно.

— Ну да, — закивала Алис своей светлой головкой, и пряди ее льняных волос упали на щечки. — С вами, с вами.

— Ну хорошо, — вздохнул Щелкунчик, тяжело подумав, что судьба отчего-то все время посылает ему разочарования в жизни…

Лифт подъехал, дверцы разъехались в стороны. Алис прошла вперед, следом зашел Щелкунчик. Теперь нужно было быть настороже, превратить свое тело в автомат — от этого зависела жизнь.