Призрак киллера

Кстати, а где Ли Харви Освальд получил это задание — убить Кеннеди? Надо полагать, в Минске, где он жил несколько лет, работал и даже женился… Не случайно же Освальд жил именно в Минске, где тогда располагалась Высшая школа КГБ… Щелкунчик вспомнил об Освальде и пожалел его. Бедный парень, он все сделал, как от него требовали, но не сумел скрыться… Наверное, когда-нибудь такая же участь ждет и Щелкунчика, как и любого киллера…

Да, но у Освальда было преимущество перед Щелкунчиком, когда он стрелял с крыши в своего «клиента». Он произвел выстрелы, а потом сразу спустился на запруженную народом улицу миллионного Далласа, где не было проблемы в том, чтобы затеряться в толпе…

А здесь, в Синегорье — совсем не то. Щелкунчик представил себе, как он стреляет в Барсукова, потом спускается с крыши соседнего дома и бежит… Охранники начинают погоню за ним на двух машинах, к ним присоединяется милиция… А он, Щелкунчик, бежит, петляя, как заяц, по пустынным и гладким безлюдным улицам небольшого городка… Нет, он не убежит никуда, а его настигнут через три минуты. Ну, максимум — через четыре. Тут просто некуда бежать в такой ситуации.

Кроме всего прочего, все окна в квартире любовницы были тщательно зашторены. То ли на этой мере предосторожности настаивал сам Барсуков, то ли юная хозяйка не любила солнечного света…

Щелкунчик обошел дом с двух сторон, убедился в том, что окна квартиры выходят на разные стороны, но все они плотно закрыты, сквозь них ничего не разглядишь.

Винтовку-то он достал бы, но было непонятно, как ею воспользоваться. Оставалось разрабатывать варианты, при которых можно было бы приблизиться к генеральному директору, убить его из пистолета, причем сделать это так, чтобы никто этого не заметил, то есть чтобы было хотя бы полчаса для того, чтобы скрыться.

Поистине безумная и неосуществимая задача!

За эти дни Щелкунчик два раза звонил в Москву домой. Каждый раз трубку сначала хватала Полина и мгновенно выпаливала все свои личные новости: что сказала ее подружка, как они играли в «царь-царевич, король-королевич» и так далее. Еще она торопилась рассказать папе о том, что нового произошло с Мэйсоном из «Санта-Барбары» и как на это отреагировал Круз, что по данному поводу сказала Джулия…

Щелкунчик прерывал дочь, говоря, что он все равно не смотрит этот сериал и что междугородные переговоры стоят дорого. Тогда Полина звала Надю.

Надя, в частности, сообщила, что только сегодня пришел вызов от Андриса из Латвии.

— Не дожидайся меня, — сказал жене Щелкунчик. — Иди в посольство и подавай заявление на визы. Я бы хотел, чтобы вы уехали поскорее.

— А ты? — спросила Надя дрогнувшим голосом. — А когда же ты приедешь?

— Как только смогу, — ответил быстро Щелкунчик, который действительно не знал, когда ему удастся завершить тут взятое на себя и оборвать жизнь процветающего начальника…

— Мы очень скучаем по тебе, — вдруг сказала Надя, и Щелкунчик подумал, что она, наверное, сейчас заплачет. — И мы не хотим долго сидеть в Латвии и ждать твоего приезда. — Она все-таки удержалась и не заплакала, так что он напрасно беспокоился. Только голос Нади все время дрожал, чувствовалось, что она, что называется, «на нервах». Еще бы, разве она хоть на минуту поверила в его ложь о том, что он уехал так далеко и надолго по делам бизнеса? Нет, конечно, Надя уже достаточно долго знала Щелкунчика, чтобы понимать — никакой он по натуре не бизнесмен…

Сейчас сердце говорило женщине, что муж в опасности, только она не догадывалась точно, в какой.

Во второй разговор Надя сообщила, что у них несчастье.

— Я собралась сегодня вести Барона к ветеринару, чтобы получить справку на вывоз за границу, а он приболел, — сказала она.

— Кто — ветеринар приболел? — не понял Щелкунчик, на что Надя печально хмыкнула:

— Нет, ветеринар, наверное, здоров… Барон объелся слив, и теперь у него расстройство желудка.

— Вы что, Барона сливами кормите? — удивился Щелкунчик. Сейчас весна, и сливы в Москве ужасно дорогие.

— Да нет, сливы я купила детям, — стала оправдываться Надя. — А они ушли из комнаты… А Барон все сразу съел, вот теперь у него живот болит.

— Он, наверное, косточки не выплевывал, — предположил Щелкунчик. — Надо было его предупредить… Что ж вы так — накормили доверчивого пса косточками, нехорошо.

Визы обещали дать через две недели, но еще добавили, что если «поблагодарить», то можно получить и быстрее. Надя рассказала об этом Щелкунчику, и он заволновался.

— Поблагодари их, Наденька, — сказал он. — Пусть пожируют на наш счет. Визы надо бы получить поскорее.

— Но куда нам так торопиться? — спросила Надя, и Щелкунчик опять с досадой подумал о том, что она у него слишком уж умная. Он почувствовал по ее голосу, что она понимает — тут что-то не так, и речь идет не просто о летнем отдыхе…

— Надо, — отрубил он. — Ты должна мне верить… Ведь ты знаешь, что я всегда знаю, что говорю. Разве не так?

— Так, — согласилась Надя со вздохом. С очень тяжелым вздохом, и сказала еще чуть слышно: — Только ты все время говоришь мрачные вещи.