Призрак кургана

Герлоф вспомнил – Тильда что-то говорила про исчезнувшего охранника.

– Почему ты мне это рассказываешь, Арон?

– А кому еще?

Герлоф помолчал.

– Я слышал про Грету, Арон, – сказал он. – Слышал, что твоя младшая сестра умерла в прошлом году Здесь, в Марнесе. А больше у тебя нет родных?

– Лочь.

– Тогда и жена должна быть.

– Нет.

– А где они – дочь и жена?

– Пока, Герлоф. – В трубке запикали короткие гудки.

Вот и все. Герлоф посмотрел на Иона:

– Он откуда-то еще звонил. Не из того автомата. Никакого ржания не слышно.

– Вопрос только – с чего ему вздумалось звонить?

– Ему, как и всем, нужно с кем-то поделиться. Лаже убийцам. – Герлоф вздохнул и посмотрел на телефон. – У него была семья, – сказал он. – Он говорил про дочь и про жену, которой нет… а сейчас он совсем один… Это нехорошо… очень нехорошо. Такое чувство, что он больше не позвонит. Хотел попрощаться.

Ион попрощался и ушел.

Герлоф набрал номер Тильды. Но она на полицейские темы говорить решительно не хотела.

– Я в отпуске! – сказала Тильда с нажимом.

– Но это дело полиции.

– Это не отменяет мой отпуск.

– Лело ждать не может, – настойчиво сказал Герлоф. – Убийство. Тот охранник, который исчез на праздник… он не нашелся?

– Насколько мне известно, нет.

– Я получил наводку…

Он пересказал Тильде слова Арона.

– Я передам… – сказала она – А где это – Рёдторп?

– Там, где сейчас отель. «Эландик». Рёдторпа больше нет. Арон Фред там вырос.

– Хутор снесли, а построили отель?

– Нет… хутор стоял у самой воды, в леске. Если он говорит правду то у семейства Клосс и вправду серьезные неприятности.

Тильда, очевидно, записывала его слова – она молча дышала в трубку, пока наконец не произнесла дежурную полицейскую фразу:

– Мы должны найти убийцу.

Герлоф вздохнул:

– Поговори для начала с Кентом Клоссом.

Юнас

Что-то такое случилось. В воздухе витало – что-то случилось.

Он ни с кем не разговаривал, работал и работал. Уже половина веранды у тети Вероники была готова. За эти недели Юнас наловчился – дело шло гораздо быстрее. Это хорошо – осталось всего три дня в Стенвике. И похоже, все вокруг тоже заторопились.

Отца он почти не видел – тот допоздна работал в ресторане, а потом отсыпался.

Утром, с каждым днем все позже, он появлялся, улыбался Юнасу не снимая темных очков, и исчезал.

Мате должен уехать в субботу утром, Юнас с отцом – на следующий день. Вероника подбросит их на станцию. Или дядя Кент.

Отсюда ему видно было все происходящее на вилле. Лядя Кент и отец днем говорили о чем-то у гаража, потом отец пошел к бассейну и там долго говорил с Вероникой, а вечером с Вероникой говорил уже Кент. Они сидели на отшкуренной Юнасом веранде и о чем-то беседовали – долго и тихо. Что-то случилось, это точно. Но его-то что за дело? У него есть работа.

Вначале, после этой жуткой ночи на море, Юнас побаивался оставаться в одиночестве, а сейчас все прошло. Ему даже нравилось, особенно днем.

Ни Кента, ни Матса, ни даже отца ему не хотелось видеть и тем более разговаривать о чем-то стоящем.

Урбан и Мате работали в «Эландике» и пришли с работы позднее, чем обычно, уже на закате.

Урбан, ни слова не говоря, пошел к себе, а Мате остановился около младшего брата:

– Слышал?

– Что?

– Полиция нашла труп.

Юнас вздрогнул и посмотрел на курган.

– Не, не здесь. В леске на берегу. Там сейчас не протолкнуться. Понаехало полиции.

– А что за труп? Убийство, что ли?

– Парень-охранник, у нас работал. Я его никогда не видел, но что у нас работал – это точно.

Юнас прикинул, не стоит ли подробно рассказать Матсу всю историю с пистолетом и призраком, но тот уже заторопился.

– Слава богу, я уже закончил там на сегодня, – сказал Мате с облегчением и исчез.

Один за другим на виллу возвращались члены семьи. Юнас совершенно ясно чувствовал, что от него что-то скрывают. Говорили о чем угодно – сушь, уровень воды в артезианских линзах низкий, в школе плавания сегодня последнее занятие. Но Юнас ясно видел, что взрослые обеспокоены.

Солнце утонуло в море, расплывшись огненной полоской по горизонту.

Юнас услышал за спиной шорох и обернулся – в шезлонге сидела тетя Вероника с бокалом вина в руке.

– Привет, Юнас.

Он подошел к ней – может, хоть тетка что-то расскажет про труп?

Но она вместо этого ласково взъерошила ему волосы:

– Устал?

– Немножко.

Вероника отхлебнула вина, покатала во рту и проглотила. Вид у нее был задумчивый.

– Твой папа, Юнас… он рассказывал тебе о нашей семье?

– Рассказывал. Немного… совсем мало. Почти ничего.

Вероника устроилась в шезлонге поудобнее. Она смотрела не на Юнаса, а на море, и выражение глаз все время менялось.