Призрак Малого Льва (СИ)

— Они останутся на лестнице, — успокоила его Аурис, — мне не положено ходить одной.

— А оставаться со мной наедине тебе положено?

— Ну, я же пришла.

— Я очень рад.

Это был другой номер, хотя и очень похожий на прежний. Те же огромные окна, та же белая, полупрозрачная мебель, стандартный робот с четырьмя манипуляторами, кухня с печками и мойкой. Казалось бы, совсем недавно она умирала от тоски и стыда на такой же кухне. Сердце по-прежнему взволнованно колотилось.

— А служанка тебе не положена? — усмехнулся Коэм.

— Меня мало волнуют светские приличия, — ответила она, — и свидетели мне не нужны.

— Нур отпустил тебя? Мне показалось, он был не слишком доволен нашей встречей.

— Нур хорошо знает, что мне можно запретить, а что нельзя.

Коэм все время смотрел на нее с удивлением, как будто впервые видел. Она и в самом деле очень изменилась. Он выглядел вполне непринужденно только благодаря своему светскому воспитанию.

— Ты стала еще красивее, Аурис.

Еще! Как будто она когда-то была красавицей…

— Это только наряд.

— Не думаю. Ты по-другому смотришь и по-другому двигаешься.

— Мне положено. Я же жрица.

— Что тебе налить?

— Все равно.

— На Вилиале обычно начинают с белого сухого.

— А чем заканчивают?

Он посмотрел внимательно. Приветливая улыбка исчезла.

— Что с тобой, Аурис? Я тебя чем-то обидел?

— Извините, привычка, — смущенно проговорила она, — все время приходится защищаться.

— Возможно, ты заметила, что я несколько отличаюсь и от твоего бывшего хозяина, и от твоего Верховного Жреца, — серьезно сказал Коэм.

— Вы отличаетесь ото всех, — признала Аурис, — поэтому я вас не понимаю вовсе.

— Мне небезразлично, что с тобой происходит, — сказал он, — это тебе понятно?

— Пожалуй, да. Но уже не в вашей власти что-то изменить. Я жрица Намогуса, и этим все сказано.

— Ничего этим не сказано. Это обыкновенный спектакль, который можно в любой момент прервать. Не хочешь же ты сказать, что веришь в Намогуса?

Аурис все-таки выпила вина. Ей надо было как-то справиться с волнением.

— У вас нет аппирской сигареты?

— Ты это куришь? — почему-то удивился он.

— Да, курю, — с вызовом сказала она.

— Хорошо, подожди. Я спущусь к Риваалю.

Когда он вышел, Аурис схватилась за пылающие щеки. Ее трясло, и ничего поделать с собой она уже не могла. Она даже не могла понять, что она чувствует и почему так вызывающе с ним разговаривает. Чего она, в конце концов, хочет? Чтобы он не прикасался к ней? Или чтобы прикасался? В смятении она выпила без него еще один фужер.

Коэм скоро вернулся. Он принес сигареты, она затянулась один раз и поняла, что больше нельзя. При ее нервном состоянии она тут же потеряет над собой контроль и может наговорить ему такого, о чем потом пожалеет. Дрожь, тем не менее, прошла. Легкий туман в голове все обезболил и обесценил. Аурис сумела наконец взять себя в руки.

— Ну вот, — улыбнулась она, — теперь можно поговорить.

— Я хочу знать, что произошло, из твоих уст, — сказал Коэм.

Она только пожала плечом.

— Зачем тебе это знать?

— Надо, раз спрашиваю.

— Видишь ли, в моей бестолковой жизни все происходит не так, как я хочу, — Аурис смотрела ему в лицо, — я люблю детей, но я вытравила своего ребенка, я любила тебя, но налила тебе это проклятое приворотное зелье, я мечтала служить прекрасной белой богине, но я служу кровожадному Намогусу, я в жизни не обидела бы и мухи, но я — убийца. Я жрица-жертвенница. Знаешь, что это такое? Я наряжаюсь, танцую, развлекаю толпу, потом всаживаю нож в самое сердце. Видишь, как нелепо все получается? Твоей любви я недостойна, а в твоей жалости я не нуждаюсь.

— Сурни пытался тебя изнасиловать?

— Он занимался этим регулярно. Но на этот раз у меня под рукой оказался топор.

— И ты его убила?

— Да, я его убила. И не жалею об этом ни капли.

— Как ты попала в жрицы?

— Нур взял меня к себе. Я стала неприкосновенной. Этим он просто спас меня от смерти.

— И сделал из тебя машину для убийства?

Этот вопрос ее почему-то задел.

— Не говори о нем так, — сказала она с чувством, — я обязана ему всем, даже жизнью!

Коэм посмотрел разочарованно.

— Я опоздал — ты это хочешь сказать?

Ей показалось, что ее пальцы сейчас раздавят пальцами прозрачный подлокотник кресла.

— Да. Это, — с усилием выговорила она.

— Хорошо, — вздохнул Коэм, — не будем больше об этом.

С ужасом Аурис поняла, что он считает ее наложницей Нурвааля, такой же, как и все остальные жрицы. Наложницей, целиком принадлежащей своему господину. И это после того, как она только что призналась ему в любви… За окном проплывала холодная звездная ночь, такая же, как тогда, и совсем другая. Ничего в этой жизни не могло повториться. И где теперь та девочка, которая так себя презирала и ненавидела, но которая была гораздо лучше бессердечной жрицы-жертвенницы?

— Аурис, нам необходимо узнать, где находится Гунтривааль.

— Что?

Она даже не поняла сначала, что он сказал. Все ее мысли были о другом.

— Ты ничего не знаешь об этом?

— Гунтривааль? — удивилась она, — разве он жив?

— Он жив. Твой Верховный Жрец его прячет.

— Я служу Верховному Жрецу.