Призрак миссис Рочестер

Внутри кипела еще более бурная деятельность: стены сносили, чтобы освободить пространство, слишком ядовито пахло краской, а от оранжевого цвета рябило в глазах. Рабочие разматывали кабели, настраивали какие-то устройства, сверлили и стучали молотками. Кто-то переключал музыку, точно «Спотифай» сломался и маниакально включал все подряд.

Я быстро огляделась. Нет, его не было. И что это за чувство – облегчение или разочарование? Конечно, облегчение. Я пообещала не путаться у него под ногами – и вот уже влезла в его офис.

Дойдя до относительно свободного стола, переступая через провода так ловко, будто снова оказалась на съемочной площадке «Темной Карлотты», я поставила вазу между электрической дрелью и открытой картонной коробочкой лапши соба.

– Эй, вы! Джейн! – донесся сверху голос, и я вздрогнула, задирая голову. Мистер Рочестер балансировал на верхней перекладине лестницы, возясь со светодиодными лампами под потолком. – Стойте там.

Сердце упало в пятки. Вот он спустился по лестнице, по-прежнему осторожно наступая на поврежденную ногу. Борода спустившегося с гор дикаря исчезла, черные кудри доходили до потрепанного воротника белой оксфордской рубашки, и выглядел он лет на десять моложе.

Сняв с уха беспроводную гарнитуру, Рочестер взглянул на вазу.

– Это вы притащили?

– Да, – призналась я. – Но это не от меня. Ее доставили в дом.

Он сорвал белый квадратный конверт с целлофана, вытащил карточку, и на его губах мелькнула улыбка. Затем он бросил ее на стол, но я успела мельком увидеть надпись: единственная буква, элегантная, с завитушкой, написанная зелеными чернилами. Буква «Л».

– И что вы думаете?

– О чем? – Я поспешно подняла голову.

– Обо всем этом, – неопределенно махнул рукой он. – Подойдет мне в качестве офиса?

– Наверное. Сколько людей будет здесь работать?

– Нисколько. Все останутся в Лос-Гатосе.

– Получается… только вы?

– Только я. – Этот взгляд. Я и забыла, какой он пугающий. Но я не дам себя запугать, поэтому смотрю ему прямо в глаза.

– Вы занимаетесь инвестициями в стартапы, верно? Приложения и все такое?

– И все такое.

– Есть что-нибудь интересное сейчас?

– Думаю, да.

– Приложение? Или… что-то другое?

– Что-то совсем другое, – с полуулыбкой ответил он. – Стартап в сфере биотехнологий. Компания называется «Дженовэйшн Технолоджис». Мы разрабатываем программное обеспечение на биологической основе для производства экологически чистых предприятий.

– А перевести можно?

Он улыбнулся еще шире.

– Это что-то вроде экотехнологий, чтобы производить некоторые химические вещества при помощи, к примеру, водорослей, а не с использованием токсичных процессов, как сейчас. К примеру, в парфюмерии.

– И что, я теперь буду капать на запястья водоросли?

– Не совсем. Это на молекулярном уровне, разницы вы не заметите. Но косметика – только начало, существуют сотни потенциальных вариантов применения. Краски. Топливо для машин и самолетов. На самом деле возможности безграничны. – Рочестер воодушевлялся все больше. – Это отлично скажется на экологии, на состоянии планеты. Такие технологии – революционный прорыв. – Он говорил с такой горячностью, даже страстью, и меня снова кольнуло, как от удара током, так что я поспешно отвела взгляд.

– Похоже, отличная идея для бизнеса.

– Очень на это рассчитываю. Иначе все улетучится как дым.

– Этот офис?

– И не только. Практически все, что у меня есть. – Но было очевидно, что проигрывать он не собирался – настолько был уверен в себе. Тут в ушах резко зазвенел высокий, почти писклявый голос Мэрайи Кэри, а потом чей-то мужской голос прокричал:

– Как вам высокие частоты, мистер Р?

Мистер Р показал большой палец, и звук тут же убавили.

Вдруг как из-под земли перед нами появился мужчина: невысокий, в широкополой соломенной шляпе, под которой виднелось обветренное загорелое лицо. Тот самый Гектор. Муж Аннунциаты.

Тот, кто тоже спустился в бухту, когда Беатрис якобы сама зашла в воду, но добрался туда, когда было уже поздно.

Эван заговорил с ним на том самом языке, звучащем будто из-под воды, который я уже слышала накануне. В разговоре послышалось мое имя, но во взгляде Гектора не было ни вражды, ни дружелюбия, только равнодушие. Он будто бы говорил: «Есть вы тут или нет, мне без разницы».

Обсудив с хозяином поместья свое оставшееся тайной дело, он исчез так же неожиданно, как и появился.

– На каком языке вы говорили? – не удержалась я.

– Это мискито, смесь с испанским – в основном для моего удобства.

– На вашей татуировке тоже он?

– Что? – прищурившись, переспросил он.

– На татуировке на вашей руке.

– Нет. – Нахмурившись, мужчина покосился на руку. – Там просто ерунда. – И он поднял гарнитуру, уже собираясь снова надеть ее.

– Погодите, еще кое-что, – добавила я. – Мне дали «Ауди». Я арендовала машину, но… ее по ошибке вернули в Аламо. Я немедленно попрошу прислать новую.

– С «Ауди» что-то не так?

– Ох, нет, машина просто обалденная. Просто… я не знала, что она принадлежала вашей жене.