Призрак миссис Рочестер

И уезжать из Торн Блаффса на другой конец страны…

– Думаю, надо подождать, тогда посмотрим, – ответила я.

– Да, ты права, не нужно бежать впереди паровоза и заранее тебя обнадеживать. Но я хотел, чтобы ты знала, потому что, если получится, все закрутится очень быстро.

– И, если придется вернуться раньше, я смогу подыскать тебе местечко, – сообщила Кейко. – Одна из моих сотрудниц, Кристин Холстед, только что купила комнату в кооперативной квартире в Морнингсайд-Хайтс, она часто в разъездах и будет не против соседки. Маленькая свободная комната, но зато своя ванная.

– И если вдруг тебе будет очень нужно, диван у нас тоже раскладывается, – добавил Уэйд.

– Вот уж нет, она спину на этой штуке сломает, – возмутилась Кейко. – У Кристин ей будет гораздо лучше.

Бенни пытался привлечь наше внимание: он хотел, чтобы динозавр начал ходить и говорить, так что Уэйд опустился на пол рядом с ним. Кейко стала рассказывать об игровой школе Монтессори, куда Бенни пойдет осенью, а когда за стол вернулся Уэйд, мы погрузились в воспоминания о «Темной Карлотте» и наших общих знакомых.

При прощании на набережной тоже были поцелуи и объятия, а потом Кейко отвела меня в сторонку.

– Джени, а теперь серьезно. Я хочу, чтобы ты мне честно сказала: между вами с Рочестером что-то есть?

– Нет.

– Хорошо. Надеюсь, так и будет. Да, он богат и весьма привлекателен, и, может быть, сложно устоять, но я действительно считаю его опасным человеком. Если поддаться чувству и эндорфинам, то потом вообще разум потерять можно.

– Тебе не о чем беспокоиться. Не думаю, что я в его вкусе. Особенно теперь, когда он может получить такое состояние.

Кейко только фыркнула:

– Это он не в твоем вкусе.

Она снова обняла меня, и все трое уехали. В груди кольнуло: я уже по ним скучала. А потом я развернулась в обратном направлении и, пройдясь по набережной, дошла до затененной скамейки, где можно было разглядеть экран телефона.

Набрав в поиске «Лилиана Греко», я нажала на первую же ссылку, оказавшуюся статьей в «Форчун»: «Восходящая звезда венчурного капитала: в свои двадцать девять Лилиана Греко со скоростью ракеты мчится к статусу партнера в „Сароян Кэпитал“».

И фотография: молодая женщина необыкновенной красоты с по-мальчишески короткой стрижкой шоколадных волос и темными миндалевидными глазами. Бледное овальное лицо наклонено с ноткой надменности.

Желудок сжался.

Точно она. Та женщина на празднике у Эвана.

Я пролистала статью: окончила Принстонский университет, степень магистра получила в Уортоне и быстро добилась успеха в онлайн-компании под названием «Лучшая Невеста», что-то вроде Airbnb, только для аренды не квартир, а площадок для свадеб: там можно было предложить свои сады и дома для проведения свадеб. На следующий год его купил тот же Airbnb за семнадцать миллионов, из которых Лилиане досталась приличная часть. А потом она присоединилась к гигантской венчурной корпорации «Сароян Кэпитал».

Я вбила новый поиск: «Лилиана Греко и Эван Рочестер».

Несколько страниц результатов об участии «Сароян Кэпитал» в инвестициях раунда С в биотехнологический стартап «Дженовэйшн Технолоджис». Имя Лилианы часто мелькало в статьях, пусть и не явно – если б я внимательнее читала их, то увидела бы раньше.

Я стала листать дальше и где-то через семь страниц нашла статью на другую тему, под заголовком «Храбрые нувориши», от марта прошлого года.

Пресс-релиз о биткойн-конференции в Монреале. Было двадцать с чем-то участников, один из них – Эван Рочестер, а другая – Лилиана Греко.

Почти за год до того, как Эван заключил сделку с «Сароян Кэпитал».

И всего за несколько недель до того, как Беатрис Рочестер оказалась в психиатрической клинике.

И это означает…

Может, и ничего.

Я кликнула на страницу Лилианы на сайте компании и увеличила фотографию. Снова то чувство, когда я увидела ее: почему же она показалась такой знакомой?

И тут меня осенило: Модильяни!

Эти волосы, лебединая шея. Высокие скулы, овальное лицо – она была очень похожа на разрезанный портрет Модильяни в башне.

Сердце забилось чаще.

Это же не может быть просто совпадение?

Беатрис

Торн Блаффс, 17 декабря

После полудня

Я все еще в своей спальне, одеваюсь очень быстро. Натягиваю большую красную толстовку с капюшоном и знаком футбольной команды Сан-Франциско на спине, «49ers». Серые штаны, складками собравшиеся на талии, и пара коричневых ботинок, слишком больших даже для моих ног.

Подхватив пакет «Нейман Маркус», я кладу поверх вещей журнал Vogue и выхожу в коридор, где все это время ждет Аннунциата. Нахмурившись, она оглядывает мой наряд, но я быстро прохожу мимо нее и спускаюсь по лестнице, прислушиваясь, – но голоса моего тюремщика не слышно.

Аннунциата идет прямо за мной, всю дорогу до Морской комнаты.

– Вы хотите пообедать здесь, миссис Беатрис?

Его волосы, Беатрис, – напоминает мне Мария, и ее голос сейчас звучит мягко и успокаивающе. – Тебе нужны его волосы.

Я заставляю себя произнести вслух:

– Где мой муж?

– Не знаю, сеньора. Хотите, чтобы я его нашла?

– Да.