Призрак мыльной оперы

— Знаешь, — нахмурился Маркиз, — хоть ты сейчас и красивее не в пример, но раньше мне больше нравилась.

— Что делать, — она опустила глаза, — при моей профессии иначе нельзя.

— Чего хочешь? — Маркиз понял, что с этой женщиной нужно говорить на ее языке.

Не пройдут тут ни комплименты, ни апелляция к прежней любви, ни совместные воспоминания.

— Да уж не денег, — усмехнулась она.

— Может, тебе машину до ума довести нужно? Есть у меня один чудо-мастер…

— Ну-ну… — Теперь она смотрела с откровенной издевкой.

Тут включился сигнал интеркома, и женский расстроенный голос сообщил:

— Лика, полный провал. Ангелов наотрез отказался давать интервью.

— Как это? — закричала Лика. — Ведь мы его уже в номер поставили! Ты же говорила, что все в порядке.

— Да, а он передумал.

— Ничего нельзя поручить, — прошипела Лика. — Все самой делать приходится!

— Тебе нужно интервью с Ангеловым? — обрадованно завопил Леня. — Так считай, что оно у тебя в кармане!

У банкира Ангелова когда-то был жуткий роман с Лолой. Такой роман, что Лола дала слабину и даже ушла к нему жить. Правда, долго она не выдержала, через неделю вернулась, ей стало скучно.

Быстрому разрыву способствовал тот факт, что банкир отчего-то ужасно невзлюбил Пу И. Песик, конечно, этому посодействовал: он писал в дорогие итальянские ботинки, кусал ночью банкира за палец и жевал его галстуки ручной работы[1].

Разрыв был тяжелый, банкир устраивал душераздирающие сцены, Леня терпеливо ждал, когда все кончится. Наконец банкир угомонился, и расстались они с Лолой по-дружески. Так что, если она попросит, он все сделает.

— Завтра устрою тебе с ним встречу, — сказал Маркиз.

— Если наврешь, ославлю тебя во всей желтой прессе, — спокойно сказала Лика, — репутация навеки погибнет, пропавшего пуделя искать — и то никто не наймет.

«Всегда такой стервой была или эта работа наложила свой отпечаток?» — задумался Маркиз, но быстро отбросил эту мысль, как пустую и несвое-временную.

— Ладно, говори уж, в чем там было дело на этом злополучном ланче, — вздохнул он.

— Ну что, ланч был самый обычный, все мы обсудили, так поболтали. Он неплохой мужик, Стрешнев этот. Работал много, свободного времени было мало.

Маркиз уловил в Ликином голосе сожаление.

— Ты мне голову не морочь, — жестко сказал он. — Что там случилось, что он все планы свои на тот день поменял? Ваши шуры-муры меня нисколько не интересуют!

— Звонок был по мобильнику его личному, — ответила Лика, — уже перед самым десертом. Я сладкого не ем, фигуру берегу, а он заказал что-то. То ли груши в вине, то ли тирамису. И тут звонок этот. Он на дисплей посмотрел, удивился даже. «Иван, — спрашивает, — что случилось? Ты отчего раньше прилетел? Я тебя еще не жду».

Там ему отвечают что-то, мне не слышно. Вижу, Стрешнев забеспокоился, брови нахмурил. «Ладно, — говорит, — ты пока багаж получишь, встретимся через час в аэропорту, там и поговорим, раз дело срочное». Извинился передо мной, позвонил секретарше своей, отменил все текущие дела, расплатился, ну мы и пошли. Выходим, он водителя послал меня отвезти, я без машины была. А сам такси крикнул: «Пулково-один», — говорит. И уехал.

— Значит, уехал он…

— Без пятнадцати два.

— А к половине пятого уже был на выставке оборудования и инструментов.

«Час в аэропорт, час обратно, — прикинул Леня, — остается сорок пять минут для разговора. Вполне достаточно, если разговор деловой. А этот звонок точно был по важному делу, раз Стрешнев все встречи отменил и в аэропорт ломанулся».

— Ну, помогла тебе? — спросила Лика. — Доволен?

— Да не очень, — с досадой поморщился Маркиз, — ну да ладно, что с тебя еще взять… Так и быть, звони завтра Ангелову, все будет в порядке. Пока-пока.

И вышел из кабинета, не оглянувшись.

Оставшись одна, Лика вздохнула. Все-таки все мужики хамы. Ну, хоть бы спасибо сказал по-человечески!

Она достала из ящика стола зеркальце и придирчиво изучила свое лицо. Вроде бы все в порядке, лицо как лицо, все в норме. Многие считают ее красивой. Отчего же мужчины держатся с ней подчеркнуто строго и официально? Этот Стрешнев… Он ей даже нравился, но никогда не переступал границу. Вот и Леня сейчас. Уж с этим-то у нее никаких дел нету, мог бы быть поласковее.

Лицо в зеркале тут же подсказало ей, что Леня-то был готов пофлиртовать с ней, но она сама повернула разговор в деловую сторону. Ты — мне, я — тебе, и только так можно существовать в ее жестком мире. Иначе съедят.

Лика вздохнула и убрала зеркало в ящик стола.

В машине, обдумывая ситуацию, Маркиз понял, что своими силами ему в данном случае не обойтись. Ему нужен был пассажир неизвестно какого рейса, причем знал он только дату прилета и имя — Иван. Тут хоть месяц в аэропорту проваландайся — ничего не найдешь.

Леня набрал телефон Уха.

Из трубки донесся грохот, скрежет и еще какие-то странные звуки. Наконец сквозь этот фон пробился едва различимый голос Уха:

— Слушаю!

— Это я, Маркиз!

— Максим? — переспросил Ухо. — Твой «Мерс» будет готов к понедельнику!

— Да не Максим, а Маркиз! — Леня повысил голос. — Леонид!