Призрак пера [litres]

Так или иначе, на мотивы сестры Вани наплевать. На самом деле единственное, что ее сейчас волнует, – как поскорее нейтрализовать эту неожиданную головную боль и отправиться спать.

– Пойдем, отвезу тебя домой, – ворчит она.

– И не подумаю. Я только приехала и хочу выпить, – нахально заявляет Лара.

Что ж, упорства ей не занимать. Вани качает головой и отходит.

Хантер, чье настоящее имя на самом деле Филиппо и который, даже несмотря на выбритую с боков голову, выглядит безобидным толстячком, наливает за стойкой кучке фанатов Pentaclaws. Вани протискивается поближе и машет у него под носом двумя банкнотами по десять тысяч лир. Не много, но все, что у нее есть, да и кто знал, что придется подкупать бармена?

– Налей тоник и слушай внимательно. Видишь там блондинку? Это моя сестра, ей семнадцать лет. Можешь оставить сдачу себе, главное, что бы она ни заказала, там не должно быть ни капли алкоголя. Ясно?

– Но она же заметит, – возражает Хантер. Робко, потому что возражать Вани, особенно когда у нее такое лицо, всегда казалось ему плохой идеей.

– Ни черта она не заметит. Мисс Совершенство в жизни не пила и понятия не имеет, какой у алкоголя вкус. Ей просто хочется побыть сегодня плохой девочкой и побесить меня.

Хантер кивает. Вани, пробравшись сквозь толпу, относит тоник Ларе.

– Что это? – спрашивает та, рассматривая стакан.

– Джин-тоник.

– На вкус как тоник.

– Потому что его делают с тоником. Постой здесь, схожу в туалет, когда вернусь, мы уедем.

Лара собирается что-то возразить, но Вани уже отвернулась. На самом деле никакой туалет ей не нужен, просто необходимо еще немного побыть подальше от сестры. Она была не готова к тому, что Лара снова будет путаться у нее под ногами так скоро.

Вот только когда она возвращается к стойке, в руках у Лары совсем другой бокал, а рядом какой-то флиртующий тип из шайки Pentaclaws.

– Я же сказала – ни капли алкоголя, чтоб тебя! – кричит Вани Хантеру, который, хоть и всегда очень занят в баре, все же находит время съежиться и только потом осторожно высунуться посмотреть.

– Это не я, клянусь! – кричит он в ответ. – Тот парень с ней попросил два «Манхэттена»…

Всего за наносекунду Вани оказывается на месте преступления и вырывает бокал у Лары, которая слишком изумлена и возмущается вполголоса.

– Эй, какого хрена тебе нужно? Мы же разговаривали. – Над Вани нависает давешний тип, высокий, полный, с закрученными над неопрятной щетиной усами.

– Это моя сестра, и ей пятнадцать лет. Уйди с дороги, или вызову полицию, чертов педофил.

Через пятнадцать минут Вани уже заводит машину. Дверь Лары она заблокировала кнопкой безопасности, как с детьми.

– Мне не пятнадцать лет, – наконец произносит Лара.

– Стоило бы сказать тринадцать, так еще больше бы испугался. – Вани качает головой. – Боже. «Манхэттен», еще и с тем отвратным виски Хантера, да от него боксера бы стошнило, не только девчонку, которая алкоголя в рот не брала!

Лара какое-то время размышляет.

– Мы только говорили.

– Он флиртовал с тобой, идиотка.

Лара краснеет.

– Ты довольна? Уже достаточно меня спровоцировала? Теперь можно объявить закрытой неделю «Веду-себя-как-стерва-с-сестрой-потому-что-ненавижу-все-что-она-собой-представляет»?

Тишина.

– Я не просила тебя нянчится со мной.

– Я не просила тебя заявляться в мой клуб.

– Это не твой клуб. Он общий. Туда можно приходить всем, кто захочет.

Снова молчание.

– И в любом случае, если хочешь знать, место просто отвратительное.

– Знаю.

– Вообще я думала, что вы, ботаники, выбираете другие места.

– Знаю.

– Не понимаю, почему ты туда ходишь.

– Сама себя спрашиваю. Очевидно, не такая я и умная, как вы все говорите. А вот если ты, в свою очередь, так умна, как я думаю, то с этих пор будешь обходить Квиксэнд стороной.

Лара медлит, потом поворачивается, разглядывая профиль Вани.

– Ты правда считаешь меня умной?

– Что за вопрос. Конечно, да.

Она специально отвечает недовольным тоном, будто это пустая трата времени.

Лара снова отворачивается, отрешенно глядя в лобовое стекло перед собой, и молчит, но Вани знает, что она едва заметно улыбается.

– Так как у тебя нет привычки проверять сообщения, хотела просто предупредить, что пару часов назад отправила тебе исправленную речь Микеле. Проследи, чтобы этот придурок все сделал правильно.

– Наконец-то! – восклицает моя сестра, у которой весьма специфическое понятие о благодарности. – Я уж думала, ты забыла! Микеле должен быть во Франкфурте в среду, еще немного и…

– Лара, я сделала это только ради тебя.

Тишина с другой стороны трубки. Возможно, сейчас моя сестра судорожно пытается найти скрытое оскорбление.

Как я и говорила. Пятнадцать лет – а между нами ничего не изменилось.

Придется выразиться определеннее. Боже, без диаграммы вообще больше никто ничего понимать не хочет.