Призрак пера [litres]

Не знаю, почему я так сделала, но ладно. Лучше бы Берганца этого не заметил, но, конечно же, от него ничего не ускользает.

Глава 26. И все-таки вы сделали это снова

Должно быть, у них есть какой-то строжайший внутренний регламент, обязывающий включать неоновое освещение в кабинете Берганцы даже днем. В ином случае это чистый мазохизм. Окно выходит на двор перед комиссариатом, и естественного света было бы более чем достаточно, но эти синюшного цвета лампы, похоже, все равно должны быть.

Берганца садится и переплетает пальцы. Я сажусь напротив. Больше в кабинете никого нет, даже стенографиста.

Комиссар трет переносицу, потом все же решает заговорить:

– Как вы себя чувствуете?

– Как коварная самозванка, которая помогла сломленному человеку обрести мир, – отвечаю я.

– Вам от этого не по себе?

Размышляю.

– Нет. Не так, как я думала. Главным образом я рада, что удалось добиться результата. Иначе я бы сейчас выдала какую-нибудь идиотскую шутку, верно?

Берганца улыбается:

– Теперь объясните, как вам это удалось?

Я знала, что он меня спросит.

– Что именно?

– Начните сначала и расскажите все до конца, – предлагает он, раскинув руки. А потом откидывается на спинку стула, приготовившись наслаждаться представлением.

Не могу сказать, что не ждала этого момента с некоторым удовольствием.

– Хорошо, – соглашаюсь я. – Тогда начнем с математики. Одного из противников Бьянки, из тех трех личностей, которые Ла Манта использовал в Сети, звали Озэ. Точнее, я думала, что его так зовут, так как он все критиковал[41]. Но из-за некоторых особенностей написания имен на форумах у меня по дороге к дому Ла Манты возникло смутное подозрение, что имя могло читаться не как Озэ, а как Осе, и я стала искать, вдруг оно действительно что-то значит. Может, это аббревиатура, которая могла бы помочь нам узнать больше о похитителе.

– Вот почему вы глаз не могли оторвать от телефона во время поездки, – тут же вспоминает комиссар.

– И вот я наткнулась на сайт о демонологии и обнаружила, что одного из демонов средиземноморской, то есть еврейской и мусульманской традиций, действительно зовут Осе[42]. Я посмотрела весь список и нашла там также и Бифронса. Ла Манта использовал еще одно имя: тогда мне уже стало ясно, что, поискав еще, я найду и его. И действительно, оно, пусть и зашифрованное, совпадало с именем демона Андреаалфуса.

Берганца поднимает бровь:

– Да, и что из того? Это в лучшем случае подтверждает, что за всеми тремя именами – один и тот же человек, взявший их все из одного списка, а это мы и так уже знали.

– Рядом с именами на сайте указывались также и, скажем, специализации демонов, – продолжаю я. – Ну, знаете, по традиции кто-то соблазняет плоть, кто-то развлекается тем, что залезает в головы мудрецов, а кто-то третий манипулирует людьми с помощью слов, как-то так. И вот выяснилось, что Осе, Бифронс и Андреаалфус – все отвечают за цифры и точные науки.

Теперь комиссар поднимает обе брови.

– Поэтому человеку, выбравшему все эти три имени, скорее всего, близко то, что их объединяет. А учитывая, что преподавательская деятельность Ла Манты – то немногое, что мы о нем знали, я сделала вывод, что он преподавал математику.

Берганца кивает. Видно, что он оценил, хотя ничего и не сказал.

– Теперь про несчастный случай. Выяснив, что Ла Манта живет в Коацце и преподавал математику, я попробовала ввести эти слова – «учитель», «математика», «Коацце» – в поисковую строку газет местной хроники. Думаю, вы сразу же посадили кого-то за компьютер здесь, в комиссариате, провести аналогичную работу с именем подозреваемого, но в статье, которая мне пригодилась, указали только инициалы, Дж. Л., а не имя целиком. В газете, вышедшей несколько лет назад, написали о пожилой паре, скончавшейся во сне из-за утечки газа в скромной квартире в центре как раз нашего Коацце. Там писали, что их сына, сорокалетнего преподавателя математики, указанного просто как «Дж. Л.» из соображений конфиденциальности, вызовут на допрос. В этот раз я ввела в поиск уже «Дж. Л.», и нашлась еще одна статья, вышедшая несколькими днями позже, где подтверждалось, что подозреваемого, который в момент несчастного случая находился вне дома, объявили невиновным. – Пожимаю плечами. – Очевидно, местные журналисты придерживаются этики. Они знали, что, если указать имя целиком, бедняга окажется в центре еще более пристального внимания. Их деликатность означала пару лишних шагов для расследования, но, как мы видим, ничего непреодолимого.

– Для вас.

– Спасибо.

Комиссар хмурится:

– И тем не менее Ла Манту снедало чувство вины?

Киваю.