Призрак Проститутки

— Что вы такое говорите?!

— Не стану, конечно. Но старший по чину — и такой пример.

— Я и про это ему не скажу.

— Нет, конечно. Я сам буду с ним разбираться, если сочту нужным.

— Я бы вообще не поднимал эти вопросы. Так он привык поступать — и все тут.

Хант метнул на наглеца испепеляющий взгляд, но затем пожал плечами:

— Еще один бешеный слон на моей территории.

— Не о чем беспокоиться, — сказал я. — Это просто частная переписка.

Когда он вышел, я распечатал конверт. Немало важных посланий оставили в моей памяти разве что строчку, но это я запомнил целиком. Оно выжжено в моем мозгу страхом, с каким я его читал. Холодная дрожь пробежала по моему телу при мысли, что это мог увидеть Ховард.

25 октября 1960 года

Спускай БОНАНЦУ на РЕЗЕРВИСТА. Нужды в личном контакте пока нет. Просто дай ему копнуть счета РЕЗЕРВИСТА. Если, как я предполагаю, эти счета раскиданы по нескольким банкам, БОНАНЦЕ, возможно, придется привлечь друзей из конкурирующих фирм. Уверяю тебя, это отнюдь не редкая практика среди начинающих банкиров. (Они еще не знают, где, возможно, придется искать новую работу.)

На этом, сын, хорошие новости кончаются. Теперь приготовься к поганым. Но сначала опишу тебе гонца. Ричард Биссел, наш непосредственный босс в эти дни, — фигура весьма внушительная. Нет, я не о комплекции. Хотя мужик он крупный, я мог бы его по стенке размазать. Биссел силен своим интеллектом. В сферах и конкретного, и абстрактного мышления он чувствует себя как рыба в воде. Ты знаешь собор Св. Иоанна Богослова в Нью-Йорке, на углу 110-й улицы и Амстердам-авеню? Наверняка бывал. Этот храм — идеальное место для медитации, ибо он грандиозен, как сама Мысль. Для меня Дикки Биссел — олицетворение этого духа. Постараюсь описать тебе его. Рост — два метра минимум, внушительный даже по нашим с тобой меркам: когда сидишь с ним рядом, он все равно кажется выше всех. У себя в кабинете он выслушивает каждого с подчеркнутым вниманием, в то время как его длинные белые пальцы медленно и тщательно разгибают и сгибают металлические скрепки. Он, повторяю, отдает собеседнику все свое внимание; его массивная голова находится где-то далеко над длинными белыми пальцами — Рик, эти белые пальцы я воспринимаю как признак породы, не удивляйся — так я это еще мальчишкой воспринимал; возится со скрепками, точно пробует на ощупь тактические ходы и оперативные варианты — маленькие протуберанцы фантазии на равнинах обыденного, или, как он сам это называет, «частности», и вот эта белая громадина, со всей своей белой интеллектуальной мощью, заключенной в белом, надменном, как верховный жрец, государственном муже, — ну типичный гарвардский декан! — огромный, учтивый, с безукоризненными манерами, — буквально парит над нами, далеко от презренной грязи наших чертовых операций. У него тонкие черты лица. Сын, он, можно сказать, красавец — точеный подбородок, абрис губ, ноздрей, разрез глаз за очками в роговой оправе.

Думаю, портрет мне удался — такого я тебе еще не посылал! Не помню, говорил ли я тебе, что в первый послевоенный год я не раз задумывался, не стать ли мне писателем, но потом плюнул. За годы в УСС накопился богатейший материал, но я решил все же не выставлять себя придурком. К тому же писатель начинает воспринимать жену как элемент повествования. Стоило Мэри заметить: «Погода вроде получше — можно бы и за город махнуть», и я уже был готов добавить: «Сказала она». В итоге я решил ограничить свое место в искусстве эпистолярным жанром, ха-ха.

Ладно, тут я уж слишком удалился от темы, хотя, в общем-то, намеренно. Есть на то причина: Биссел, которого я готов был бы почесть за идеал (если бы не животик, но все равно он чертовски хороший босс), сегодня утром вызвал меня из Эпицентра в свой корпус «К» и вручил адресованное ему послание от Эдгара Гувера.

*

В недавней беседе с несколькими друзьями Джанкана заявил, что Фидель Кастро будет устранен в самое ближайшее время. Когда в ответ на это заявление было выражено сомнение, Джанкана заверил присутствующих, что убийство Кастро произойдет в ноябре. Более того, он якобы указал, что уже трижды встречался с будущим исполнителем. Джанкана утверждал, что для ликвидации Кастро все уже готово и что упомянутый исполнитель приказал некой девушке (о ней — ничего более) подсыпать порошок в пищу или питье Кастро.

Биссел посмотрел на меня и спросил: «Ну, Кэл, каким образом мистер Гувер добыл эту информацию?»

Сын, оказавшись в подобной ситуации — рано или поздно это случается с каждым из нас, — начни с перебора всех, кто был в курсе. Это дает время подумать, а заодно и вычленить вероятные варианты. Я начал с директора — Биссел злобно зыркнул в мою сторону. «Директор, — сказал он, — к этому никак не причастен. Начинай с меня».

Я не стал спорить. После него шел я. Тоже отпадает. За мной — Шеффилд Эдварде — туда же. За ним Везунчик Бэрнс. Он, правда, бывший фэбээровец, но все же заслуживает поруки. К тому же он и не был в «Фонтенбло».