Призрак Проститутки

Знаешь, Гарри, как бы мне ни хотелось поверить, что все это — чистейшее проявление Омега-потенций Джанканы, я все же вынуждена — благодаря годам, прожитым с Хью, — выдвинуть предположение, что в то утро Сэм распорядился отыскать в больнице сговорчивого санитара, который — за соответствующую мзду — согласился выдернуть из розетки вилку. Понимая, насколько сложно организовать подобный трюк, я, надо признаться, склоняюсь к мистической версии, но тем не менее не могу не напомнить нам обоим гносеологическую дилемму Хью: «Куда податься — в Театр паранойи или в Кино цинизма?»

13

Об обеде Эдгара Гувера с Джеком Кеннеди мне было известно лишь то, что он состоялся, — я узнал это из письма Киттредж. Все эти годы я столько раз размышлял об этом любопытном застолье, что оно, в конце концов, отвоевало себе в моей памяти то почетное место, которое мы обычно резервируем для самых необычных воспоминаний. Увы, эта глава — не более чем плод моего воображения, но готов поставить сто против одного, что иначе быть не могло.

В память мне врезалась одна деталь, о которой упомянул Джек в разговоре с Киттредж. Это на первый взгляд мелочь: Гувер отказался от аперитива перед обедом, но, как известно, по одной-единственной косточке можно воссоздать динозавра.

— Ладно, тогда я выпью за ваше здоровье, раз вам неохота за мое, — сказал Кеннеди. — И на кампари не соблазнитесь? А я слышал, что вы не против кампари.

— Это, должен вам сказать, не совсем точно, — был ответ. — В редких случаях я не возражаю выпить мартини в обеденный перерыв, но на этот раз ограничусь содовой. — Отхлебнув из бокала, Гувер продолжал: — Весьма сожалею, что с нами нет миссис Кеннеди.

— Она вчера уехала с детьми в Хайанниспорт.

— Ах да, я слышал, из головы вылетело. Да и поездка в Индию наверняка ее утомила.

— Так что будем обедать тет-а-тет, — заметил Кеннеди, — по вашей просьбе.

— По моей, да, это верно. Но все равно жаль, что я не могу приветствовать вашу красавицу супругу. Кстати, она была совершенно великолепна во время экскурсии по Белому дому для нашей телеаудитории. Я убежден, что она ценное приобретение для Белого дома.

— Безусловно, — согласился Кеннеди, и спросил: — А у вас, мистер Гувер, и на телевидение хватает времени?

— В свободные минуты — такое случается крайне редко — я с удовольствием смотрю телевизор.

— Ну да? Расскажите-ка. Чему же вы отдаете предпочтение?

— Года два назад — «Вопросу за шестьдесят четыре тысячи долларов». Признаюсь, я нередко ловил себя на мысли, что и сам мог бы выиграть немалые деньги, прими я участие в этой игре в подходящей для себя категории.

— Да, вы наверняка преуспели бы.

— Но в нашем положении это исключено, увы. К тому же потом я, как и остальные миллионы зрителей, перестал смотреть эту программу, узнав, что организаторы подтасовывали результаты. Какой омерзительный пример коррупции, да еще в таком, казалось бы, респектабельном месте. Нет, поступок Чарлза Ван Дорена непростителен.

— Это любопытно, — перебил Гувера президент. — Почему вы его одного вините?

— Потому что у него нет ни малейшего оправдания. Зачем было парню с такими феноменальными способностями впутываться во все эти махинации? Это у представителей этнических меньшинств на все есть готовое оправдание — бедность, но Чарлз Ван Дорен… чем тут-то можно объяснить согласие жульничать и идти на игру, имея все ответы в кармане? Лично я целиком отношу это за счет вседозволенности и распущенности всех этих питомцев «Лиги плюща». — Он отхлебнул из бокала. — Но давайте лучше о приятном. Знаете, три космических витка Джона Гленна меня крепко порадовали. Не сомневаюсь, русские теперь уже почувствовали, что мы дышим им в спину.

— Мне очень приятно услышать такую оценку, — сказал Кеннеди, — ведь иногда кажется, что мы уже уступаем им чуть ли не милю на пятимильной дистанции.

— А я ничуть не сомневаюсь, что мы их нагоним.

Подали первое — перловый суп с овощами. Президент восхитился Уйлтом Чемберленом: невероятный результат — сто очков за одну игру в чемпионате НБА.

— Давно это было? — поинтересовался Гувер.

— Три недели назад. Наверняка вы слышали. Это же поразительное достижение.

— Слышал, разумеется, — промямлил Гувер, — только, знаете ли, этот вид спорта — баскетбол — не вызывает у меня интереса.

— Неужели?

— Скука. Носятся десять верзил по площадке и каждые двадцать четыре секунды подскакивают за мячом.

— М-да, и тут ничего не поделаешь, верно? — произнес Кеннеди.

— Не совсем понимаю, что вы имеете в виду.

— Меня, к примеру, изумляет то, как цветные спортсмены, похоже, завоевывают ключевые позиции в этом виде спорта, — заметил Кеннеди.

— Вы меня неправильно толкуете, — сказал Гувер, — я ведь не сказал, что за мячом носятся негры-верзилы.

— Не сказали.

— Я готов поддержать все благородные устремления негритянской части нашего населения, но вы первый затронули деликатную тему. Эта среда, похоже, гораздо чаще рождает великих атлетов, нежели выдающихся лидеров.

Подали второе — жаркое по-американски с вареным картофелем и горошком. Когда чернокожий официант вышел из комнаты, Кеннеди сказал: