Призрак самого Отчаяния

Немного придя в себя, я вымыла руки и лицо от крови. От слабости была сильная жажда, и я жадно пила воду прямо из автомата. Потом, взяв нож в руку, я осторожно пошла по коридору, включая свет. Я дошла до жилого сектора. Там была тишина. Я поднялась выше, туда, где были кабинеты. Кабинет Мирьям был закрыт, и я пошла в технический. Там лежал один из наших. Правда я так и не поняла кто, но это было не важно. Я посмотрела на панель и поняла, что генератор не работает, а то, что есть свет — это остатки резервного аккумулятора. Он был почти на исходе. Панель мерцала едва заметным светом в режиме экономии энергии. Хоть что-то умное сделал Мирьям — выписала резервный источник энергии, но его хватает совсем ненадолго. Очевидно, ей надоело, что из-за перенапряжения или по каким либо другим причинам во всем центре гаснет свет, и пока его налаживают, мы все живем как кроты. Аварийка работала от него. Я знала, что здесь есть база данных всех разговоров по внутренней связи, но у меня к ней нет доступа. Это хоть как-то бы прояснило ситуацию. Хорошо, попробуем по-другому. На столе лежал наушник одного из техников. Там была функция прокрутки последнего разговора. Я надела его и включила. Я слышала голос Мирьям. Она что-то говорит про аккумулятор и про резервное питание. Какая-то поломка. Я ничего не понимаю. Они куда-то собираются идти. За какой-то деталью. Они берут с собой Джину. По крайней мере, они живы. Хотя… Надеюсь на это. Дожили… Я хочу увидеть Мирьям. Ну, хоть кого-то. И тут странное чувство опасности. Я чувствую его всем телом. По спине пробегает холодная волна, а все чувства обостряются. Нужно уходить. Я не знаю почему. Но нужно уходить. Я бегу по коридору, вниз… Нет… сюда нельзя… Налево. Я выхожу. Коридор. Я беру куртку с пола, на ходу одевая ее. Я верю в предчувствия. Теперь верю. Я открываю дверь, и холодный воздух заставляет мое тело сжаться. Нужно идти. Уходи! Быстро! Я как зверь. Метнулась не прямо, а за угол здания. Я бежала, туда, куда, мне говорил внутренний голос. Нужно было взять пистолет. Он должен был лежать на пункте охраны. Почему я сначала делаю, а потом думаю? Нужно остановиться и отдышаться. Я уже далеко. Кирпичные стены впереди. Я чувствовала, как волна беспокойства проходит по всему телу. Я оглядывалась по сторонам. Я пыталась дышать глубоко-глубоко, а морозный воздух с болью вырвался в легкие. И тут я увидела женщину, идущую легкой походкой по моим следам. Я сделала шаг назад, но потом поняла, что это Джин. Я хотела было броситься к ней, но что-то меня удержало. Она неспешно подошла ко мне и, улыбнувшись, сказала:

— Почему ты убегаешь от меня?

— Я немного заблудилась. И испугалась. — сказала я, чувствуя, что все плохое уже позади. По крайней мере, так и должно было быть. — Меня послали на завод за дипломатом.

— Не может быть! Надеюсь, у тебя хватило ума туда не идти?

— Я уже возвращалась.

— Франс всегда говорил, что ты везучая. — она улыбнулась.

При упоминании этого имени все внутри меня перевернулось. Но меня не покидало ощущение напряженности.

— Проводи меня Мирьям и Роза наверное меня заждались.

— Я недавно вернулась и еще не была там. У нас сломался генератор, и мы перешли на резервное освещение. А еще пропала связь. А потом Мирьям сказала, что есть еще один пункт связи и попросила проводить. Она уже ждет тебя в Центре. Они с Розой сейчас сидят и перемывают тебе косточки, как обычно, я их видела двадцать минут назад, — она посмотрела мне в глаза.

— Если так, то все в порядке. — сказала я непринужденно. В рукаве у меня был нож, и я сжала его рукоять. Его лезвие нагрелось и приятно скользило по тыльной стороне руки.

— А где дипломат? — спросила Джин.

— Это уже не важно. Мертвым он все равно не понадобиться. — просто сказала я.

Она скользнула по мне заинтересованным взглядом, а потом улыбнулась. Гадко-гадко.

— Значит, ты все знаешь. Так даже проще. — Она почесала тонкий шрам на щеке. — Ну что ж, тогда не стоит размениваться на любезности и лишние объяснения. Это была просто расплата за мое желание. Желание жить. В каменном саркофаге, четыре дня. Сходишь с ума от темноты и голода. А за дверью рыщут злыдни. Голодные и безжалостные. И тут только один выбор — смерть. Долгая или быстрая. Но это уже не имеет значения.

— Ты права. Это ни к чему. Но все-таки кое-какие ответы я должна узнать. — мои губы обветрились, поэтому каждое слово давалось мне с трудом.

— Ты слишком много говоришь. Я хотела выстрелить тебе в спину, но потом поняла, что мне этого будет мало. Ты попыталась забрать то, что принадлежит мне. Я такое не прощаю. — она выставила пистолет. Его черное дуло смотрело на меня.

— Почему ты молчишь? — глаза Джины были совершенно спокойными. Она облизала губы и приставила пистолет к моему лбу. Я не сопротивлялась. Я знала, что это бессмысленно.

— Стреляй. — твердо сказала я. Впервые в своем голосе я слышала такие жесткие, уверенные ноты. Это был голос другого человека. Но это ничего не меняло. Смерть всегда ходила рядом, а теперь смотрит из черного дула. — Только…