Призрак в машине

Выражение лица Барнеби всегда было трудно понять, но сегодня оно напоминало мину игрока в покер. Такая загадочность могла бы показаться пугающей, если бы Трой чувствовал за собой какую-нибудь вину. Впрочем, ошибиться ничего не стоило. Трой вспомнил, как однажды поздно вечером шеф с тем же загадочным выражением сидел в своем кожаном вращающемся кресле и крепко спал.

Впрочем, сейчас он, скорее всего, был выжат досуха. Устал даже Трой, а ведь он был на двадцать лет моложе главного инспектора. Барнеби был старым, покрытым шрамами боевым конем. По сравнению с ним сержант чувствовал себя гарцующим молодым жеребцом без единой отметины на гладкой шкуре.

Вторая половина допроса прошла почти впустую. После перерыва, во время которого они устало съели то, что еще оставалось в буфете (тепловатое азу, вкусом напоминавшее тряпку, и зеленое виноградное желе), Барнеби и Трой вернулись в комнату для допросов и обнаружили, что Латам в конце концов решил воспользоваться помощью адвоката.

Конечно, после этого возникла задержка, но требование Латама порадовало главного инспектора. Это означало, что Латам побаивался вопросов об Аве Гаррет и был не так уверен в себе, как раньше. Но его образ действий изменился не сильно. Если не считать нескольких реплик, адресованных адвокату, Латам предпочитал молчать.

Видя, что на его вопросы не отвечают, Барнеби решил сменить тактику. Он начал описывать мотивы и способ убийства Денниса Бринкли так, как их себе представлял, и следить за реакцией подозреваемого.

Но мало чего достиг. Этот человек слегка улыбался, иногда хмурился и качал головой. Ничто не могло его удивить. И все же однажды неконтролируемая реакция вырвалась наружу. Это случилось, когда Барнеби во второй раз за день упомянул странную сцену в кабинете Лео Форчуна.

— Что расстроило вас, мистер Латам? Почему вы так поспешно покинули здание?

Латам пожал плечами.

— Сказать вам, что я думаю?

Латам сделал один из тех огорченных жестов, с которыми неумелому продавцу возвращают никуда не годный товар.

— Я думаю, вас огорчило то, что Бринкли опознал в женщине, вошедшей в контору вечером накануне его смерти, Полли Лоусон.

Тут Латам сильно побледнел. По его лбу потекли капли пота, на рубашке под мышками появились полукруглые темные пятна.

— А не вашу сообщницу, как вы думали раньше.

Латам достал носовой платок и вытер лицо.

— Может быть, вам будет интересно услышать, что Ава Гаррет узнала подробности смерти Денниса Бринкли не в результате сверхъестественного прозрения, а потому, что ей рассказал это человек, видевший место преступления.

Латам стал белым как бумага и слегка закачался, словно его толкнули. Его адвокат насторожился и попросил принести воды.

— Что вы теперь чувствуете, — продолжал гнуть свою линию Барнеби, — поняв, что напрасно убили двух человек?

Протесты адвоката прервал полисмен в форме, доставивший сообщение. Трой попросил его принести стакан воды, а Барнеби, прочитав записку, жестом велел сержанту выключить диктофон.

— Боюсь, у меня для вас плохие новости, мистер Латам. — Он использовал эту фразу машинально, как делал тысячи раз за последние тридцать лет; таковы были издержки его профессии. За этими словами неизбежно следовали скорбь и отчаяние. Иногда страх. Часто гнев. Но то, что их можно было использовать как орудие пытки, оказалось ему в новинку. Когда инспектор продолжил, в его голосе не было ни тени сочувствия. — Нам только что сообщили из больницы Грейт-Миссендена, что ваша жена скончалась.

На этом Барнеби не остановился. Он описал обстоятельства смерти Джильды, пересказал свою беседу с ее поверенным и объяснил Латаму, считавшему себя единственным наследником жены, что теперь его место заняла Лига охраны кошек. Состояние здоровья Джильды было таким, что ей грозила неминуемая смерть. Учитывая обстоятельства, при которых он ушел из дома, ни один суд на свете не примет решение о выплате ему компенсации.

Когда главный инспектор закончил свою речь, Эндрю изменился до неузнаваемости. Позже Трой вспоминал, что ему показалось, будто из Латама выкачали всю кровь. Кровь, но не желчь. Через несколько секунд изо рта Эндрю неожиданно вырвалась струя желтой жидкости, описала дугу и залила диктофон…

— Сэр, — сказал сержант, заставив Барнеби вернуться к реальности, — как вы думаете, нам понадобятся свидетельства того, что случилось в Нортуик-парке?

Барнеби в этом не сомневался.

— Фотографии их обоих расклеены повсюду. А также описание его машины. Где бы Латам ни подхватил ее, его желтый «пунто» должны были запомнить.

— Ничего удивительно, что он так запаниковал, когда его отправили в камеру.

— Да, теперь он — человек конченый. Стоит чуть нажать, и он не выдержит. Но у него была сообщница. Если мы пообещаем Латаму скостить срок, он наверняка ее выдаст.

Сержант Трой, застегивавший пиджак, расстегнул его и застегнул снова. Осмотрел полы рубашки, вытер носки туфель о брюки и начал причесываться.

Барнеби засмеялся:

— Она везет тебя домой, чтобы познакомить с матерью?