Призрак замка Аруэ (СИ)

— Как животные дают нам шерсть и еду, так и звездные овцы дают пищу обитающим на небесах богам и душам предков. Когда падает звезда, у нас говорят, что звездная овечка убежала от хозяина, и тогда многие отправляются в ту сторону, где она исчезла. Считается, что если поймать такого необычного зверя, то сами боги пригласят счастливца разделить с ними ночную трапезу, где рекой льется нектар вечной молодости, а прислуживают души самых прекрасных девушек, когда-либо живших на свете. Но я всегда считал это детскими сказками и никогда не поддавался искушению отправиться в подобное сомнительное путешествие.

— Овцы, — подхватил гость моего сна. — Ну тогда Ариэль была очень упрямой овцой, прямо как ты. Ну просто ходячая катастрофа. Может, давно ее не стригли? — речь его сквозила иронией, но я все же постарался сконцентрироваться на сути сказанного.

— Я не совсем понял, как какая-то звездочка может разрушить целый мир, — высказал я свое удивление.

— Представь, — тон его внезапно стал очень взволнованным. — Просто представь, что эта звездочка находится очень далеко от нас. Прямо очень-очень далеко…

— И на сколько она стала больше, когда достигла земли?

— А ты поразмысли, на что способна выпущенная из лука стрела, мчащаяся на огромной скорости в небольшой, с твой изящный кулачок размером, рыхлый фрукт, находящийся на расстоянии двух сотен метров от стрелка.

Долго я не мог ничего сказать, объятый сомнением.

— Но как тогда людям удалось выжить, да еще и полететь к звездам? — спросил я с недоверием.

Но ответ на мой вопрос уже был готов.

— Скажем так: они знали о летящей в их сторону стреле заранее, и у них было немного времени, чтобы к ней подготовиться.

— Им помогли кристаллы?

По легкому кивку я понял, что угадал. Пристальный взгляд внимательных глаз в который раз смутил меня, и я, отвернувшись к стене, вновь принялся изучать рисунки, но мысли путались и не хотели составлять единую картину. В голове крутился калейдоскоп из разрозненных сцен. Спиной я чувствовал этот странный взгляд. И если бы тогда я, хоть на минутку, мог отвергнуть мысль о телах, обо всем материальном, что нас окружало, то мне, возможно, хватило бы смелости признаться, что это было очень даже волнующее ощущение: чувство чего-то действительно родного, но давно позабытого.

Взяв себя в руки, я вернулся на лежанку. Устроившись на самом краю, я церемонно сложил ладони на коленях и сухо и деловито попросил продолжать.

— Времени не так много, — заметил рассказчик. — Что именно ты хочешь узнать?

8

— Ты сказал, что я проснусь, когда мы долетим. И еще, что мы собирались вместе посетить тот мир, что похож на мой.

— Да. Мы долго планировали полет на Таламею. Ты каждый день смотрела фотографии (это такие очень точные изображения пейзажей) и изнывала от предвкушения. Как же тебе это объяснить?

— Просто говори. Твои слова звучат необычно, но смею предположить, что способен уловить заложенный в них смысл.

По мере движения дневного светила по небосводу краски вокруг становились все привычнее и насыщеннее, исчезла таинственность ночи. Но вместе с тем росло и мое вовлечение в тот странный сон. Мне казалось, что прошло уже очень много времени, а мы все сидели друг напротив друга — я в чуждом мне теле и этот незнакомый мне человек в нелепом маскарадном костюме — и можем просидеть так до нового заката.

— Дело было даже не в работе. Скорее в деньгах. — Его голос теперь звучал ровно. Лишь изредка он поглядывал на стену далекого леса в распахнутое настежь окно, но сразу же вновь возвращался ко мне и взглядом, и вниманием. — Услуги Кей-портов сами по себе развлечение не из дешевых, но жизнь в этом раю… Лишь представители элитных семей могут позволить себе проживать на Таламее годами. В конце концов, как-то же надо восполнять затраты на терраформирование и установку всех этих прекрасных стилизованных под старину замков, мостов и дорог.

— Но мы теперь летим не туда? — уточнил я. — Не в этот прекрасный мир?

Скрестив руки, он осуждающе окинул меня с головы до ног. Покачал головой.

— Тогда куда?

— В единственное место в Итерии, где тебя смогут без вреда для здоровья вывести из состояния глубочайшего в мире сна. Мы летим на Кирос.

Еще одно новое слово потонуло в глубинах моего разума.

— А Итерия — это ваше королевство? — Я по лоскутку продолжил воссоздавать неведомую мне картину.

— Именно так. Огромное небесное королевство, где мы все живем.

— А эльфы есть у вас?

— Эльфов нет, — тоскливо вздохнув, он пояснил, что странных форм жизни хватает и без них.

— И когда я проснусь, то окажусь в еще одном сне? И кем я там буду?

Мой собеседник вновь тяжело вздохнул, и мне показалось, что он устал от моих пустяковых расспросов, как устал бы я, если бы меня начали допытывать о том, что такое Дюны, или Редкоборье, какие растения в них растут и какие монстры бродят по их мрачным окрестностям.

— Нет, милая, — отозвался он не сразу, в голосе его сквозила тихая грусть. — Ты просто проснешься. И сначала я буду очень на тебя злиться, — пообещал он, но как-то уж слишком мягко. Затем подался вперед. — Лишь бы все получилось.