Призраки Белой крепости

– Стас, замолчи! – волшебница закрыла лицо руками. – Я думала об этом задолго до того, как началась война. Я знаю все твои аргументы. Но повторяю – мы не пойдем спасать пленников. Это бесполезно. Смельчаков схватят и обратят самих – вот чем это кончится. И мы получим еще больше врагов, которые раньше были друзьями. Ты человек умный и понимаешь, что в сложившихся обстоятельствах я не имею права действовать иначе. Что касается Антона… я ничего не смогу поделать, если он решит броситься спасать Алину. Зеленый – хороший стратег. Он ловкий и очень живучий. Он сумеет выпутаться из таких ситуаций, где все остальные сложат головы. Их любовь с Серебряной – это магия, гораздо более мощная, чем та, какой владеет любой из нас. Она защитит его, насколько это вообще возможно.

– Если бы любовь могла защищать, в нашем мире стало бы гораздо меньше зла. – Стас чувствовал, как в нем закипает гнев на маленькую женщину, сидящую рядом с ним. Возможно, такие сильные эмоции по отношению к Лиде ему доводилось испытывать впервые.

– Ты, как и я раньше, недооцениваешь силу изначальной магии, самой светлой из всех. Поговори об этом с Оливером, он многое может рассказать.

– Это твое последнее слово? – сквозь зубы выдавил Стас. Линда молча кивнула.

Никогда еще Черный не выскакивал от своей подруги и госпожи в таком гневе, никогда еще он не был так близок к неповиновению. Он почти бежал туда, где остались его друзья. Бежал, чтобы сообщить им то, о чем все и так знали, но продолжали надеяться. И с каждым шагом остатки его спокойствия, которому он учился долгие столетия, таяли, как майский снег. Сейчас он был готов на любые глупости, и никто не мог остановить его. Группа давно стала его семьей, и за каждого из ребят он болел душой. Алина – самая молодая и ранимая из всех – стала для него младшей сестрой или даже дочерью, которой ему не суждено было иметь.

Темнота давила на плечи. Костры, которые кое-где разожгли воители, тускло мерцали по всему огромному периметру лагеря. Меньше пяти минут потребовалось Черному, чтобы преодолеть расстояние, которое в других обстоятельствах отнимало все двадцать пять. Телега, на которой лежал раненый Влад, стояла на месте. Друг по-прежнему находился внутри, но рядом никого не было. Завидев приближение Стаса, он слегка повернул голову. Две пары глаз, карие и голубые, встретились, чтобы без слов рассказать друг другу две повести о последнем часе.

Для Алины и ее институтских друзей два дня прошли без существенных изменений. Аня пребывала в беспамятстве – ее состояние стремительно ухудшалось. Остальные четверо по очереди сидели около нее, надеясь на чудо, но уже не веря в него. То и дело кто-то вскакивал с места и принимался метаться по маленькой клетушке, барабаня руками и ногами по стенам и выкрикивая ругательства. Дважды в день заходил тюремщик, всегда один и тот же. Это был огромный детина с дебильным выражением лица и препротивной улыбкой. Он приносил воду, какую-то малосъедобную, но питательную похлебку для живых и чаши с красной жидкостью для вампиров.

– Какая гадость, – выдавил Паша, после очередного приема пищи вытирая рот рукавом халата, превратившегося из белого в черный и сливавшегося с темнотой.

– Можно подумать, обычно кровь – изысканное лакомство, – съязвила Алина, которая была еще более подавлена, чем все остальные. Она неустанно думала об Антоне и о том, что им, скорее всего, не суждено больше свидеться. От этих мыслей сердце пронзала острая боль. И тогда девушке казалось, что она вот-вот задохнется. Представить, какие чувства сейчас терзают любимого, который не знает, что с ней произошло, она боялась. Серебряная надеялась, что Соня сдержит данное матери слово и не расскажет, зачем оборотни берут пленных. Она не сомневалась, что любые пытки лучше того, что ждало ее впереди. По правде говоря, Серебряная не понимала, почему оборотни медлят и, словно зачарованные, обходят их камеру стороной. К соседям периодически наведывались целые отряды и каждый раз уносили кого-то с собой. Запертые в своей клетушке, друзья слышали, как сопротивляются пленники. Никто из них назад не возвращался.

– Обычная кровь, девочка моя, – поучительно ответил Паша, – это кровь людей. В худшем случае – диких животных. А это пойло язык не поворачивается назвать гордым словом «кровь».

– Это не кровь? – с сомнением проговорила Алина, задвинув тяжелые мысли подальше лишь для того, чтобы вернуться к ним через несколько минут.

– Кровь, только не местная, не земная, – пояснила Катя, с отвращением выпивая свою порцию. – Она прекрасно поддерживает силы, но на вкус… Лучше уж бифштекс с жареной картошкой, чем это.

– Они убивают своих людей, чтобы кормить вампиров? – изумилась Серебряная, которая каждый раз смотрела на трапезу друзей с отвращением, но не решалась даже думать о том, откуда берется красная жидкость, разлитая по железным чашам.

– Не людей, – ответил Паша, – каких-то крупных хищников. Но, честное слово, когда я был человеком, брокколи по сравнению с этим казалась мне божественным лакомством.