Призраки Гарварда

– Привет всем. Я просто хотела сказать, что было очень приятно поучаствовать в сегодняшней церемонии, отметить свадьбу дедушки и Виви. У нашей семьи сейчас непростой период, и празднование столь светлого, радостного события для нас самый настоящий подарок. – Кади украдкой глотнула воды. – Мы все еще узнаем вас поближе, Виви, и вашу семью, но как раз сегодня, когда мне выпала возможность увидеть вашу комнату с альбомами, меня поразило, насколько идеально вы подходите дедуле и нашей семье. Ему так повезло встретить женщину, которая понимает, насколько важно чтить прошлое, которая наполняет его смелостью и надеждой, чтобы двигаться дальше и начать с чистого листа. Мне кажется, это и есть особое сочетание, которое хотели бы обрести все мы, даже те, кто уже не с нами.

Виви промокнула слезы, дедуля со всей серьезностью кивнул.

– Эм-м, так что выпьем! – подняла Кади бокал, и все за столом принялись со смехом чокаться.

Кади села.

– Отлично сказала, – тихонько произнес отец, наполняя ее гордостью.

Даже мать улыбнулась. Дедушка дотянулся через стол и обхватил руку Кади своей теплой мозолистой ладонью. Для слов он казался слишком растроган.

Виви обошла стул Кади и обхватила ее плечи пухлыми ручками.

– Кади, это было так мило, спасибо тебе огромное, ангелочек. Карен, ты ни разу не упоминала, что у вас в семье растет такая поэтичная личность. – Виви постучала по столу розовыми ногтями. – Я даже не догадывалась, что у тебя талант выступать на публике, Кади. Приятно видеть, что у тебя наконец появилась возможность блеснуть.

Кади собиралась было поблагодарить Виви, как вдруг мать фыркнула.

– Она и так блистала всегда, – проговорила она слегка заплетающимся языком.

– Ну, мне казалось, что Кади тихоня, – заметила Виви, усаживаясь на свободное место рядом с Кади. – Но, может, сегодня я просто впервые увидела ее в центре внимания, без отвлекающих факторов.

– Что ты имеешь в виду? – На этот раз мать произнесла все четко, ее слова обжигали, словно кислота.

Виви вздохнула:

– Я пыталась сделать твоей дочери комплимент. Не перекручивай, пожалуйста.

– Я правильно понимаю, что «отвлекающим фактором» был мой сын?

Кади вжалась в спинку стула, стараясь как можно сильнее с ней слиться.

Виви бросила взгляд на дедулю:

– Вечно я говорю ей что-то не то.

– Она ничего такого не имела в виду, – сказал дедуля матери Кади.

Та пропустила его слова мимо ушей и продолжила обращаться к Виви:

– Ты вечно говоришь что-то не то, потому что ты бестактно относишься к памяти о моем сыне.

– Признавать, что было трудно, – это не бестактность.

– Кому, тебе?! – изумилась мать Кади.

– Всем. Не притворяйся, что на нас это не отражалось. Мы ни за что не смогли бы провести такое свадебное торжество. – Виви вскинула нарисованную карандашом бровь. – Почему, думаешь, мы тогда сбежали?

Мать Кади повернулась к дедуле:

– Папа, это правда?

– Ну… – Он разинул рот, заметавшись взглядом между двумя главными женщинами в своей жизни, и его губы нерешительно дрогнули.

Однако молчание само по себе стало красноречивым ответом. Кади тоже была потрясена. Она всегда считала, что их свадьба на борту корабля – спонтанный романтический порыв, а не запланированный побег от Эрика.

Мать, качая головой, впилась взглядом в Виви:

– Мало тебе плясать на могиле моей матери, так надо еще нагадить на могилу моего сына?

– Довольно! – рявкнула Мишель, вставая. – И хватило же тебе наглости так говорить с моей матерью. Это вообще-то ее праздник.

Линда с отвращением вскинула руки:

– Прямо как на конфирмации Джексона. Вечно они тянут одеяло на себя.

– Ой, иди на хер, Линда, – отозвалась мать Кади.

И тут начался ад. Майки-младший подскочил и принялся орать в защиту Линды, Мишель закричала на Майки, чтобы он уселся, Линда сверлила взглядом мать Кади, а Виви пыталась что-то сказать, но ее никто не слышал.

– Так, тайм-аут! – Отец Кади вклинился между женой и остальными, после чего обернулся к дочери: – Кади, собери наши вещи. Нам пора.

Они как можно скорее проскользнули мимо остальных столов со смущенными и любопытными гостями. Дедуля, бросившись за ними так быстро, как только позволяли слабые ноги, нагнал их в прихожей:

– Карен, погоди, ты все не так поняла. Мы просто ждали, когда Эрик поправится, я все время верил, что он поправится.

Отец Кади попытался их утихомирить, но Карен и не думала сбавлять шаг, а дедуля все продолжал попытки достучаться до дочери:

– Виви не хотела, чтобы так вышло. Не уходи вот так, я тебя люблю, ты же моя доченька.

Мать Кади рывком развернулась и ткнула в отца дрожащим пальцем, но Кади видела в ее глазах больше боли, чем злости.

– У тебя нет верности, папа. Ни маме, ни мне, ни, по всей видимости, собственному внуку. – И Карен ринулась прочь из дома; отец Кади, извиняясь, последовал за ней по пятам.

На дедушку, который остался беспомощно стоять с тяжело вздымающейся цыплячьей грудью, оглянулась только Кади. Они встретились взглядами, и лицо дедули исказила гримаса. Затем он притянул внучку к себе и стиснул в отчаянных объятиях.

– Мне так жаль, – срывающимся голосом пробормотал дедуля ей в макушку.