Призраки измены. Русские спецслужбы на Балтике в воспоминаниях подполковника В. В. Владимирова, 1910–1917 гг.

8) Большинство старых морских офицеров знают отставного капитана I ранга Шмидта, во флоте он был известен под прозвищем брат Шмидт. Человек он очень нерешительный, советуется со всеми, любит выпить и довольно ограниченный, но очень добродушный, и в заграничной плавании это добродушие постоянно эксплуатировалось его товарищами, ставившими его за себя на службу при схождении на берег. Считаю Шмидта совершенно неспособным на какие-либо действия, подобные тем, в которых его обвиняют. Совершенно уверен, что если и были огни в мызе Кезель, то делались они кем-либо нарочно, чтобы выселить из его имения. Отчасти это и подтверждается дознанием, которое я представил коменданту Мор. кр. и. П.В. Уверяю, что мое мнение о Шмидте разделяют хорошо знающие его лица, как например бывший Наместник Востока генерал-адъютант Алексеев[153], морской министр генерал-адъютант Григорович, помощник морского министра и н-к Генерального Мор. штаба вице-адмирал Русин, которые живали со Шмидтом за границею. Из числа лиц, хорошо знающих Шмидта, могу показать на вице-ад Герасимова[154], думаю, что такого же мнения о Шмидте будет и начальник Главного Морского штаба вице-адмирал Стеценко[155]. Мнение мое может быть легко проверено в частном разговоре с этими глубокоуважаемыми лицами.

Флота генерал-майор Панферов

Отдельного корпуса жандармов ротмистр Владимиров

РГВИА. Ф. 2031. Оп. 4. Д. 24. Л. 11–12об.

10. Копия рапорта полковника П.В. Родзянко председателю Государственной думы М.В. Родзянко. 17 августа 1915 г.

В. Секретно. Его Высокопревосходительству господину председателю Государственной думы

Начальника гарнизона г. Аренсбурга и командира 350 Лифляндской дружины

Предлагаю, пока не поздно, для безопасности столицы, принять немедленно меры для возможности сильнейшей обороны островов: Эзеля, Даго и Моона. Эта база, предположительно забыта, а вместе с тем, с предстоящим возможным натиском всего (не только Балтийского) флота германцев, эти острова откроют путь дальнейшим наступлениям и высадкам на Пернов и Ригу, и раз взятые, – с технической способностью германцев укрепляться, – будут стоить неимоверных жертв для их отобрания.

Изучив эти острова, имеющие массу прекраснейших бухт с блестящими укрытиями для минного флота, полагаю, что неукрепление островов является некоторого рода пробелом со стороны обороны наших берегов, а потому до надвигающейся катастрофы обращаюсь к Вашему Высокопревосходительству, по долгу присяги перед Царем и Родиной, с указанием на серьезное положение этого, важнейшего во всех отношениях, пункта как для обороны стратегической дороги на столицу, так и для целости нашего Балтийского флота и владения Балтийским морем.

Если будет приступлено немедленно к осуществлению серьезнейшего приготовления к отпору, то до атаки германского флота возможно еще успеть оборонить острова, но с условием, чтобы флот не уходил от островов и чтобы приступлено было сейчас к делу.

По-видимому, в программу действий флота входит непременное условие отойти к Ревелю; в таком случае острова могут быть совсем окружены неприятельским флотом, и одна дружина, или батальон, дурно сооруженный, без ружей, артиллерии и без патронов не будет в состоянии не только задержать противника, но осуждена на голодную смерть, не имея возможности подвоза провианта с материка.

Грандиозность предполагаемого неприятельского десанта на островах немыслимо будет задержать даже целой дивизией, а не одной какой-то дружиной, дурно вооруженной, – если флот ускользнет в Ревель.