Призраки мрачного Петербурга

В этой истории не менее интересен дальнейший поворот сюжета. Прописав линию бедной Лизы, Александр Сергеевич не удержался и оживил Пиковую даму: не дождавшаяся в полночь Германа воспитанница княгини «Лизавета Ивановна вышла замуж за очень любезного молодого человека; он где-то служит и имеет порядочное состояние: он сын бывшего управителя у старой графини. У Лизаветы Ивановны воспитывается бедная родственница». То есть Лиза заняла место своей воспитательницы и стала Пиковой дамой, а значит, рано или поздно история повторится, и новый «черный офицер» будет бродить под окнами новой Пиковой дамы, в поисках то ли ее бессмертной души, то ли ее юной воспитанницы…

Кстати, доктор Арендт пользовал сначала княгиню Голицыну, которую Пушкин раз и навсегда увековечил в образе Пиковой Дамы, а затем облегчал страдания самого Александра Сергеевича после дуэли с Дантесом[146]. Отнести ли сей факт к мистическим совпадениям, или не стоит, оставляю на суд читателей.

Верный клятве

Наука вере

Не указ.

А. Смир

Великий князь Александр Михайлович[147], внук Николая I, был человеком незаурядным. Убежденный сторонник прогресса, он не только сам водил машину, но и пилотировал самолет! Поставил у себя на даче одну из первых батарей парового отопления, постоянно жертвовал средства на проведение промышленных выставок и всевозможных рискованных экспериментов.

После революции был вынужден эмигрировать, но всегда мечтал вернуться в Россию. Однажды так и сказал: «Все равно я в Россию вернусь, живой или мертвый».

И вот в 1992 году его прозрачный призрак появился в здании Музея прикладных знаний. Александр Михайлович с интересом рассматривал экспонаты, но был вынужден исчезнуть, когда до него попытались дотронуться.

Волковское кладбище и Расстанная улица

Хотел бы я, чтобы в своей могиле,

Как нынче на своей кушетке, я лежал.
Века бы за веками проходили,
И я бы вас всю вечность слушал и молчал.

Федор Тютчев

Вначале было село «Волково». При селе, естественно, находилось кладбище. Когда же Петербург подгреб под себя и село, и погост, кладбище пригодилось: оно до сих пор действующее и носит название Волковское. Изначально это кладбище предназначалось для захоронения бедных, которых свозили сюда со всех концов города.

К воротам кладбища вела дорога, по которой, собственно, и возили покойников, а по обеим сторонам дороги предприимчивые мастеровые и лавочники выстроили целую погребальную торговую сеть. Гробовщики предлагали свой товар, мастерицы плели из цветов и еловых веток венки; можно было купить все, начиная от савана и заканчивая инвентарем для ухода за могилами. Там же размещался трактир с подходящим для этого печального места названием «Расстанье», то есть «Расставание».

Более чем вероятно, что в конце концов выстроившуюся улицу назвали Расстанной в честь этого самого кабака.

Могилы на кладбище разделялись дорожками с деревянными мостками. Мостки были Цыганские, Немецкие, Духовные, Литераторские и так далее. Постепенно так получилось, что писателей на Литераторских мостках оказалось так много, что это место сделалось, как бы теперь сказали, культовым. Здесь похоронены: А. Радищев[148] (эта могила не сохранилась), В. Г. Белинский[149], Н. А. Добролюбов[150], Д. И. Писарев, И. С. Тургенев, М. Е. Салтыков-Щедрин[151], Н. С. Лесков, Г. И. Успенский[152], А. И. Куприн[153], А. А. Блок, И. А. Гончаров[154] и многие другие.

В 1935 году Литераторские мостки были превращены в отдел Государственного музея городской скульптуры.

Ужасы Смоленского кладбища

Где бы ни был я, везде, как тень, со мной —

Мой милый брат, отшедший в жизнь иную,
Тоскующий, как ангел неземной,
В своей душе таящий скорбь немую,—
Так явственно стоит он предо мной.

К. Бальмонт

Неизвестно, легенда это или быль. После революции вышел приказ арестовать всех не успевших покинуть свои приходы священников. Их оказалось ровно сорок человек. Всех привезли в грузовой машине на Смоленское кладбище, выстроили на краю заранее вырытой огромной могилы и предложили либо отречься от веры, либо ложиться в землю заживо. Священники безропотно прыгнули в братскую могилу, приняв мученическую смерть.

Местные жители, которых вооруженная охрана не подпускала вытащить из земли несчастных, говорили, что еще в течение трех дней из могилы доносились стоны, а земля на этом месте шевелилась. Затем на могилу упал Божественный луч, и все затихло.

Замурованная монахиня

По всем признакам,

Здесь уютно призракам.

А. Смир