Призраки не лгут

— Я сам поговорю, — фыркнул Гуннарссон.

— Это же очень важно, — настаивал Йона. — Грим может оказаться единственным, кто…

— Нашей совместной работе конец, — оборвала Сусанна.

— Тебя выключили, — съязвил Гуннарссон.

— И я тебе больше не верю, — вздохнула Сусанна и пошла к выходу.

— Счастливо оставаться. — Гуннарссон направился следом за ней.

— Если будет возможность поговорить с Даниелем, обязательно спросите про Денниса, — крикнул Йона им вслед. — Спросите Даниеля, знает ли он, кто такой Деннис, а прежде всего спросите, куда убежала Викки. Нам нужно имя или место. Даниель — единственный, с кем она разговаривала, и он…

— Поезжай домой, — рассмеялся Гуннарссон, не оборачиваясь, помахал комиссару рукой и скрылся.

Глава 41

Куратор Даниель Грим одиннадцать лет работал с подростками в Бригиттагордене, хотя в штате не состоял. Он следовал образцам когнитивно-поведенческой терапии, учил выражать агрессию приемлемым способом и проводил индивидуальные собеседования с воспитанницами не реже раза в неделю.

Жена Даниеля, медсестра Элисабет, в ту ночь дежурила, и Грим решил, что она уехала в «скорой помощи», сопровождая находившуюся в состоянии тяжелого шока Нину Муландер в больницу.

Когда Даниель понял, что Элисабет лежит в прачечной мертвая, он мешком повалился на землю. Он путано твердил, что у Элисабет больное сердце, но когда до него дошло, что ее смерть — следствие насилия извне, он словно оцепенел. Руки покрылись гусиной кожей, по щекам струился пот; Даниель едва дышал и не говорил ни слова, когда его на носилках поднимали в машину «скорой».

Вытряхнув из пачки новую сигарету, Гуннарссон вышел из лифта и оказался в секторе 52-А психиатрического отделения больницы лена Вестерноррланд.

Молодой мужчина в расстегнутом белом халате вышел ему навстречу; они поздоровались, и Гуннарссон пошел следом за молодым врачом по коридору со светло-серыми стенами.

— Я уже сказал вам по телефону и продолжаю утверждать, что допрос вряд ли имеет смысл на таком раннем…

— Я с ним просто поболтаю.

Врач резко остановился и несколько секунд смотрел на Гуннарссона, а потом принялся объяснять:

— Даниель Грим пребывает в состоянии посттравматического стресса. Это тяжелое расстройство психики, которое возникает в результате психотравмирующих факторов…

— Наплевать мне на это, — перебил Гуннарссон. — Он не набит таблетками под завязку? Не отключился ко всем чертям?

— Нет, не отключился. Но я не позволю вам встретиться с ним, если…

— У нас двойное убийство.

— Вы прекрасно знаете, кто здесь принимает решения, — спокойно перебил врач. — Если я сочту, что беседа с полицейским негативно повлияет на процесс реабилитации пациента, вам придется подождать.

— Да, конечно. — Гуннарссон сделал над собой усилие и заговорил спокойнее.

— Но так как пациент сам несколько раз повторил, что хочет помочь полиции, я решил, что вы можете задать ему несколько вопросов в моем присутствии.

— Весьма благодарен, — улыбнулся Гуннарссон.

Они завернули за угол, миновали ряд окон, выходящих во внутренний двор, с видом на слуховые окна и барабаны вентиляторов; наконец врач открыл дверь палаты.

Простыня с одеялом лежали на диванчике, а сам Даниель Грим сидел на полу под окном, привалившись спиной к батарее. Его лицо было странно расслабленным; он не поднял взгляда на вошедших.

Гуннарссон подтащил к себе стул и уселся перед Даниелем. Прошло несколько минут; Гуннарссон выругался и присел на корточки перед скорбящим.

— Мне надо поговорить с вами, — начал он. — Мы должны найти Викки Беннет… Ее подозревают в убийствах в Бригиттагордене.

— Но я… — Даниель что-то прошептал.

Гуннарссон резко замолчал и стал ждать продолжения.

— Я не расслышал.

Врач молча наблюдал за ними.

— Я не думаю, что это она, — прошептал Даниель. — Она очень добрая…

Он вытер слезы на щеках и под очками. Гуннарссон пояснил:

— Я знаю, что вы связаны требованием конфиденциальности. Но вы сможете как-то помочь нам найти Викки Беннет?

— Я попробую, — пробормотал Даниель, после чего крепко сжал губы.

— У нее есть знакомые, которые живут рядом с Бригиттагорденом?

— Может быть… Мне как-то трудно собраться с мыслями…

Гуннарссон застонал и попробовал сформулировать вопрос по-другому.

— Вы были куратором Викки, — серьезно начал он. — Как по-вашему, куда она направилась? Нам наплевать, виновна она или нет. Об этом мы ничего не знаем. Но мы знаем, что она похитила ребенка.

— Не может быть, — прошептал Грим.

— К кому она направляется? Куда едет?

— Она напугана, — дрожащим голосом ответил Даниель. — Скорчилась под каким-нибудь деревом, спряталась, это… это… О чем вы спрашивали?

— Вам известно о каком-нибудь ее тайнике?

Даниель забормотал что-то о сердце Элисабет, о том, что он уверен — у жены просто не выдержало сердце.

— Даниель, если вам трудно, не отвечайте, — сказал врач. — Если вам надо отдохнуть, я попрошу этого господина зайти позже.

Даниель затряс головой, постарался дышать спокойнее.

— Назовите какие-нибудь места, — не отступался Гуннарссон.

— Стокгольм.

— Где именно?

— Я… я ничего не знаю о…

— Да черт же дери! — взревел Гуннарссон.

— Простите, простите…