Призраки прошлого

Ну а дальше дело техники. Амулет дает точечный прокол защиты, через который любопытная девица может заглянуть внутрь. Магия у нее неклассическая – природная, эльфийская, плюс очень похожая, но рассчитанная больше на существ с иных планов бытия, тех же демонов – от дроу. Подобное сочетание – редкость. К этому школьное обучение, а там, согласно утвержденным еще в почти легендарные времена СССР программам, все заточено под стихийников. Ну и брат показал кое-что фамильное, о чем в учебниках не прочитаешь и не во всякой библиотеке найдешь. Из этой солянки получались довольно интересные результаты, не столь мощные, чем когда ориентируешься на работу с конкретным магическим направлением, зато более изощренные.

Конечно, хотелось бы знать, за кем мелкая следила дома – столь изощренный подход быстро не разработаешь и тем более не реализуешь. Но Машка упертая, против кого нацеливалась домашняя заготовка, не скажет. Зато результатами авантюры поделилась. И покраснела до ушей.

Мыслепередача – искусство сложнейшее. У магов не в почете, потому как справиться с ней могут немногие, а признаваться в собственном бессилии никто не любит. У Маши это получалось запросто, мимоходом, такое встречается у многих эльфов, главное, чтобы хватило сил. С последним у девушки был полный порядок. Лисицын владел мыслепередачей намного хуже, но все же и полным бездарем не был, а потому картинку, переданную сестрой, принял без искажений. Поучительную, к слову, картинку.

В поле зрения был только один из англичан. И он занимался, скажем так, мелким извращением. С чувством, с толком, с расстановкой. Второй пыхтел где-то сбоку. Пыхтение звучало громко. Машка, вынужденная просматривать картинку вместе с братом, не удержалась и сморщила нос:

– Фу-у…

– Ну, что делать – не дают ему женщины, – философски заметил Сергей. – В конце концов, ничего противозаконного… Хотя у нас лет сто назад их бы расстреляли.

– За что?

– За связь с кулачеством и за разбазаривание семенного фонда. Однако же ни разу не гомики.

– Думаешь?

– Заниматься хренью, путешествуя в компании другого мужчины? Полагаю, они сговорились бы. Ладно, плюнь. Это нам сейчас абсолютно неважно.

Костер был вроде небольшой, но горел на редкость ярко, периодически выбрасывая в звездное небо длинные снопы трескучих желтых искр. Демаскировка, конечно, но и пес с ней, кому надо – тот и без подсказок знает, где остановилась на ночевку экспедиция. И есть мнение, что таковых, любопытствующих, чуть более чем до хрена.

Но все это пока не касается их напрямую, и есть возможность просто посидеть, вороша палочкой переливающиеся всеми оттенками красного и желтого угли. Почувствовать исходящий от них легкий жар на лице и вспомнить даже не времена юности, когда, одетый в камуфляж, он в компании таких же безбашенных сорвиголов ставил этот континент на уши. Нет, куда более ранние годы. Детство, берег реки, одноклассники, с которыми запросто срывались в поход и на рыбалку… Да, было время. Не самое, может, сытое – тогда страна в очередной раз едва не рухнула в эпоху перемен, – но вспоминающееся сейчас как лучшие годы жизни. Хотя бы потому, что тогда все еще были живы – и отец, и дедушки с бабушками, и… Впрочем, неважно. Главное, что сейчас ощущаешь себя так, будто снова вернулся в те времена, и даже похожее на ехидный смех тявканье гиен, доносящееся откуда-то, не разрушало картину.

– Не помешаю?

Для американца, тем более оркоамериканца, выходца из небогатой семьи, Сэм был чертовски деликатен. Лисицын кивнул, хлопнул ладонью по служащему временной скамейкой бревну рядом с собой, и морпех тут же угнездил там свою задницу. Широко улыбнулся – несмотря на цвет кожи и темноту, в отблесках света от костра это было хорошо видно – и вытащил из кармана объемистую фляжку и пару металлических стаканчиков.

– Будешь?

– Давай, – Лисицын плеснул себе на два пальцы, выпил, закашлялся. – Ух ты! Прямо родная самогонка.

– Она и есть. Только наша, – Сэм в точности повторил его действие, но от кашля удержался – привычный. – Дядя прислал, он этому посвящает все свободное время.

Лисицын едва заметно усмехнулся. В чем-то менталитет русских и американцев очень далек, а в чем-то – один в один. В особенности среди тех, кто живет в глубинке. Выковыряв из золы успевшую пропечься картофелину, катнул ее к Сэму, после чего занялся второй, уже для себя. Огурчики, хрустящие, солененькие, чуть подкопченное сало – все это он нагло реквизировал в посольстве. Как знал. Сейчас они лежали, аккуратно порезанные, на пластиковой тарелке, и Сэм, не пытаясь строить из себя адепта культа здорового питания, тут же отдал должное закуске. Огурчики радостно захрустели на крепких зубах.

– Ой, к вам можно?

Лисицын радушно улыбнулся, не зная, досадовать или наоборот. Вечер ностальгии, похоже, накрылся медным тазом. Но при этом и некоторые неприятные воспоминания, которые хочешь не хочешь, а всплывут, тоже откладывались в долгий ящик. И да, хорошо, что картошки напек с запасом, притом что даже сам не знал, на кой черт он ее взял столько. Не иначе предчувствия сработали.