Призраки прошлого

– В общем-то, это понятно. Специально темой я не интересовался, но пока ничего нового. Все укладывается в рамки логики любого карьериста без моральных принципов.

– А дальше пошла логика, на которую он опирался. Карл Двенадцатый – лучший полководец своего времени. Достаточно сказать, что этот сопляк ставит на уши всю Европу. А значит, если будет сражение, он победит. Ну а даже если проиграет, победит в следующий раз. Логичный ход мыслей?

– Да, вполне.

– А как тогда велась война? Быстро. Армии маленькие, с логистикой проблемы. Эпоха затяжных противостояний, растягивающихся на десятилетия, прошла. Одно-два генеральных сражения, и один признает себя побежденным, а второй его увлеченно грабит. И никто не подумал, что Петр, имея под рукой огромную державу, навяжет конкурентам войну на истощение. Вот ее-то шведы и не выдержали. Полтавская битва – эпизод, в глобальном плане мало что решающий. Потеряв армию под Нарвой, Петр создал ее снова и не торопясь отжал у шведов все ими захваченное, а заодно и территории, которые они изначально считали своими. Ну, проиграли бы русские еще одно сражение – так вытеснили бы шведов, чуть позже, как только их основные силы нашли бы новую цель и ушли. А того, что мир изменился и игра пошла по новым правилам, Мазепа понять не успел. И потерял всё.

– Хорошо, а я тут при чем?

– А у тебя наблюдается такое же неумение выйти за рамки. Да, ты крут и все такое, но…

– А что это вы здесь делаете? – Машка, зараза, подкралась совершенно бесшумно.

– Да вот, понимаешь, человек пришел, сделал умное лицо, постарался, чтобы я чувствовал себя дураком и между делом попросил твоей руки, – злорадно усмехнулся Лисицын.

– Чего-о? Сереж, подержи, пожалуйста…

Не дожидаясь его ответа, Маша сунула ему в руки коробку, в которой копошились изрядно растолстевшие за последние дни на халявной жратве котята, и без паузы зарядила Кобрину с ноги аккурат по причиндалам. Дипломат глухо хэкнул, сложился, как перочинный нож, и тихо стек на землю. Девушка лучезарно улыбнулась ему, забрала коробку и направилась к машине, а Лисицын, нагнувшись, проникновенно сказал:

– Виталик, просто чтоб не было обид. Я, может, не имею достаточной широты кругозора, а вот ты не умеешь смотреть хотя бы на два шага вперед. Понты урежь, а то… Ну, ты понимаешь.

Кобрин булькнул что-то нечленораздельное, но к продолжению диалога выглядел неготовым. Сергей пожал плечами и отправился спать в уже ставшее привычным кресло. Конечно, реакция сестры была не совсем обычной, но и так получилось неплохо. Вот только вопрос, с чего такая резкость?

Минут через пять сзади бухнула, закрываясь, дверь, и Маша завозилась в своей… ну, исходя из габаритов машины, почти комнате. Выждав, когда она закончит подготовку ко сну, Лисицын поинтересовался:

– И за что ты отбила ему… гм… хозяйство?

– За непристойное предложение.

– Вроде бы ничего такого…

– Ну да. А вчера он назвал меня сорокой.

– И что?

– Ну, той сорокой из сказки: этому дала, этому дала, этому дала…

– Тогда второй вопрос. Почему ты отбила ему только… гм… гениталии?

Улыбка вредной девчонки была видна даже в темноте.

– Знаешь, есть такая машина… Блин, не помню название марки. Лучшие в мире карьерные самосвалы делают…

– БелАЗ, что ли?

– Да-да, именно. Вот от него ты и тормоз. Если б я его вчера убила, у тебя случились бы неприятности. Тем более разговор был без свидетелей. А так…

– А так будем надеяться, что он после твоего урока все-таки сможет иметь детей.

Машка рассмеялась и вновь принялась крутиться, устраиваясь поудобнее. Лисицын же задумался. Сегодня Кобрин удивил его дважды. Во-первых, неожиданными познаниями и умением строить разговор, что для молодого, как ни крути, человека не особенно типично. А во-вторых, тем, каким говнюком оказался. И Машка тоже хороша. Сказала бы сразу…

Хотя нет, в этом случае он бы точно закопал дипломата где-нибудь втихую, и делу конец. Нет, Маша поступила как раз умно, благо она не из тех куриц, что звонят в женскую консультацию уточнить, справа или слева педаль тормоза. Нет, сработала грамотно, четко спрогнозировав реакцию брата и сведя разборки к необходимому минимуму. На этой мысли Лисицын успокоился и завалился спать. Что будет завтра – непонятно, однако лишний час отдыха еще никому не мешал. И все же, чуть подумав, еще один вопрос он задал:

– Маш, а вообще, почему ты постоянно одна?

– Тебя это волнует?

Ответ прозвучал довольно резко, но Лисицына тон сестры не смутил.

– Откровенно говоря, да. Как-то это не совсем… – он неопределенно покрутил в воздухе пальцами.

– Нормально?

– Скорее, не вполне стандартно.

– Я и сама нестандартная, – хихикнула девушка.

– И все же? По всем прикидкам, за тобой должен тащиться шлейф из разбитых сердец и хвост из молодых людей.

– Да скучные они. Только и могут рассказывать, какие они крутые.

– Гм… А твой Петя?

– Мой? Да кому это чудо нужно? Кроссовки без носков, джинсы короткие и шарф, чтобы зимой сопли впитывались! Кстати, откуда ты про него знаешь?

– Я полицейский или где?