Призраки прошлого

Весь следующий день они шли довольно ходко. И дорога несколько улучшилась, и старые танки не ограничивали колонну. Конечно, не автострада, но иногда удавалось разогнаться километров до шестидесяти, что уже само по себе прогресс. Хотя весь выигрыш разом перечеркнула одна-единственная остановка, когда «Урал» пропорол колесо. И тут же выяснилось, что орки, даже одетые в военную форму, все же создания на редкость криворукие. И, до кучи, совершенно не приспособленные к командной работе. Во всяком случае местные – точно.

Ну что, спрашивается, может быть особенного в смене колеса? Нет, разумеется, колесо от «Урала» и колесо от легковушки чуточку разные вещи, но возиться с ним три часа? Лисицын, откровенно говоря, уже всерьез подумывал о том, чтобы взять процесс в свои руки, но Сэм успел его остановить. Лучше понимая менталитет здешних олухов, он популярно объяснил, что как только они почувствуют возможность переложить свою работу на других, тут же это сделают. А потом усядутся на шею и ноги свесят. В общем, пришлось изображать тупое безразличие, внутренне медленно доходя до точки кипения.

А вечером эти уроды напились. Нет, Лисицын не был трезвенником, да и вообще, предки не зря говорили: «Один нашел еще двоих, сообразили на троих, лежать остались два из трех, один ушел на четырех». Все так. Но во время боевой операции упиться до поросячьего визга…

Что именно, где и как эти умники достали, осталось тайной, покрытой мраком. Трезвый и злой, то ли от того, что подчиненные такие свиньи, то ли потому, что не поделились, Бакомбо разъяренным носорогом мотался по лагерю, периодически со звучным чавком стуча кому-то по морде. Однако толку от этих дисциплинарных мер не было совершенно, ибо повернуть время вспять, оказаться в прошлом и реквизировать хмельной напиток он был не в силах. И вообще, привести это воинство в дееспособное состояние до того, как они проспятся, не смогли бы даже духи предков, явись они вдруг своим недостойным потомкам.

– Чего улыбаешься? – поинтересовался Кобрин, обнаружив Сергея расслабленно сидящим на подгнившем, но еще крепком и успевшем подсохнуть бревне. Перед Лисицыным была куча кое-как разровненного его же ботинком песка, на которой он прутиком рисовал абстрактные фигурки.

– Предвкушаю завтрашний отдых, – лениво отозвался он. – Хоть высплюсь.

– Отдых?

– Ну да. Как минимум до обеда мы не стартуем, а то и вообще на весь день встанем.

– Думаешь?

– Наши доблестные вояки, – терпеливо объяснил Лисицын, – нажрались местной браги. Запах я почувствовал, и, ты мне поверь на слово, перепутать эту дрянь с чем-то сложно. Даже если не учитывать дичайшее похмелье, очень скоро у них начнет рвать пуканы. Не думаю, что они быстро придут в норму. Матюги… Ну да, он уже перешел на русский, его у нас учили хорошо и всему. Так вот, ругань майора если и обладает какой-то магией, то ее уровень для восстановления бое способности контингента явно недостаточен. А потому нам придется задержаться. Академики будут очень недовольны…

– Гм… Твои познания жизни весьма… универсальны.

– Стараемся, – безразлично ответил Лисицын.

– Маша спит уже, что ли? А то она за тобой обычно тенью бродит.

– Она свой зверинец выгуливает. Вместе со всем женсоветом, который на меня активно дуется, считает грубым мужланом и сексистом. Потому как поматросил и бросил – обидно, а не поматросил… и даже не попытался – оскорбительно.

– Да, кстати, а почему? Ты у нас крутой, девчонки были бы не против. Хотя бы из спортивного интереса.

– Так и скажи, что не отказались бы от экзотики, – хохотнул Сергей. – Я на работе. А спать там, где работаешь, чревато последствиями. Оно надо?

– Кстати о работе. Все хотел тебя спросить, почему ты выбрал именно эту профессию?

– Полицейского или врача?

– Трупореза.

– Фи, как грубо. Может, я латентный злодей? Или просто маньяк, а?

– Что-то сомневаюсь.

– А зря. Как говорил человек, учивший меня в институте анатомии: я – злодей, ушедший на преподавательскую работу. Учитывая, что он и впрямь был сильным магом, жил не знаю сколько, но точно больше сотни лет… Хотя выглядел на тридцать, да… Так вот, когда-то его именем и впрямь пугали детей. Сам понимаешь, почему я увлекся именно этим направлением. Умел он занятия вести и любовь к профессии прививать.

– М-да… А учитывая твое прошлое, трупов ты не боишься.

– Именно так. Трупов не боюсь, кошмары не мучают. Мальчики кровавые не являются. Еще вопросы?

– Да нет, извини, если задел…

– Не задел. Просто такие вопросы еще дома надоесть успели.

– А сама профессия?

– Профессия как профессия, – Лисицын пожал плечами.

– Учитывая, что тебя не слишком ценят…

– И с чего мы пришли к такому выводу? – прищурился Сергей.

– Тебя ценят ровно настолько, сколько тебе платят. А с этим у тебя не очень, иначе не влез бы с ушами в нашу авантюру.

Логика в словах Кобрина имелась. Не бесспорная, но все же. Однако та же логика подсказывала, что разговор этот возник не просто так.

– Вербуешь?

– Зондирую почву на будущее.

– По своей инициативе или приказ… гм… начальства?

– А ты как думаешь?

– Думаю, принимать самостоятельные решения ты пока молод.